Волчье время (СИ)

Лорд Ирем вздрогнул. Он полагал, что энониец еще спит в своей комнате наверху, но, проследив за взглядом Юлиана, убедился, что южанин успел встать, одеться и спуститься вниз. На удивление не вовремя… Меченый был последним человеком, с которым Ирем хотел бы сражаться в таком состоянии, как сейчас. В особенности — на глазах у половины Ордена.

Застигнутый врасплох дан-Энрикс промычал что-то нечленораздельное. Он выглядел почти смущенным, и лорд Ирем с опозданием сообразил, что Крикс — не в пример Юлиану и столпившимся в углу площадки кандидатам — ясно видел, чего каларийцу стоила его победа.

Быстро овладев собой, южанин вскинул взгляд на Ирема — и подкупающе открыто улыбнулся.

— В другой раз… Боюсь, вчера я слишком много выпил.

— Скажите лучше, что боитесь проиграть, мессер! — звонко сказала Сейлес. Стоявший рядом с ней молокосос что-то поддакнул. На дан-Энрикса и его фехтовальные таланты парню явно было наплевать с Лаконской колокольни — он просто хотел понравиться своей соседке.

Ирем заскрипел зубами, уже далеко не в первый раз за эти дни почувствовав, что с удовольствием бы придушил Сейлес Ландор собственноручно. Он обернулся к ней, намереваясь резко отчитать девчонку за ее нахальство и покончить с этим балаганом, но в последнюю минуту замер, встретившись глазами с Сейлес. Подобные женские взгляды — сияющие, полные неприкрытого восхищения — сэр Ирем видел уже много раз. Обычно они доставляли ему удовольствие. Но в этот раз рыцарь почувствовал только растерянность.

Высшие, только этого недоставало… Девчонка всю сознательную жизнь мечтала стать воином и вступить в Орден. А сейчас она понимает, что ни в своей провинции, ни здесь, в Адели, она никогда не видела того, кто бы сравнился с Иремом на тренировочной площадке. Да, пока она всего лишь восхищается его талантом в обращении с мечом, но Ирем знал, что от такого восхищения — всего один шаг до того, чтобы наделить его особу всеми мыслимыми и немыслимыми достоинствами и влюбиться в собственные вымыслы. Лорд Ирем понимал, как это происходит. Большинство его подчиненных были в той или иной степени очарованы главой ордена, смотрели ему в рот и сломя голову бросались выполнять любой его приказ. И его это полностью устраивало. Но влюбленная девица — это совсем не то же самое, что какой-нибудь мальчишка из провинции, который спит и видит, как бы отличиться перед коадъютором. Если у Сейлес появятся какие-то иллюзии на его счет, то плохо будет им обоим — и девчонке, которая будет мучиться от собственных фантазий, и самому Ирему, поскольку ему будет очень трудно убедить себя, что он тут совершенно ни при чем.

А значит, такой поворот событий следует предотвратить во что бы то ни стало.

Альды Всеблагие, ну за что ему такая головная боль?..

Сэр Ирем повернулся к Меченому и сказал:

— Простите моих остолопов, принц. Они просто не понимают, о чем говорят. Прошу вас, окажите мне любезность… — рыцарь выразительно кивнул на меч, по-прежнему валяющийся на земле в паре шагов от Юлиана.

Меченый удивленно вскинул брови. Он явно не понимал, с какой стати Ирем, явно вымотанный предыдущим поединком, так настаивает на продолжении. Крикс еще чуть-чуть помедлил, но, однако, все же вышел на площадку и, нагнувшись, подобрал упавший меч.

— Если вы настаиваете, мессер. Но только одну схватку, — сказал он.

«Сейчас тебе будет «непобедимый фехтовальщик»!..» — злорадно подумал Ирем в адрес Сейлес. А потом все мысли вылетели у него из головы. Даже тогда, когда дан-Энриксу было пятнадцать лет, и он был всего-навсего оруженосцем Ирема, поединки с ним требовали от каларийца полной концентрации внимания. Меченый, как и он сам, был прирожденным фехтовальщиком, как будто созданным нарочно для того, чтобы одерживать победы. И в другое время Ирему было бы даже интересно посмотреть, чего дан-Энрикс смог достичь за несколько последних лет.

Крикс сходу удивил его тем, что не стал «прощупывать» противника, а напал сразу, резко и стремительно, заставляя коадъютора кружиться по площадке, и навязывая ему совершенно сумасшедший темп. До такой степени был уверен в своих силах, или…? Что именно «или», Ирем додумать не успел — все силы и внимание уходили на то, чтобы крутиться, отбивать удары и атаковать в ответ. Со стороны это, наверное, выглядело удивительно красиво. Удары наносились и парировались в два раза быстрее, чем тогда, когда они сражались с Юлином. Но при этом Ирем почему-то не чувствовал такой усталости, как в том бою. Ни напряжения, ни натянутых до предела нервов… просто быстрое движение, как будто бы он танцевал «грассенду» в императорском дворце. Отбив очередной удар, Ирем внезапно понял, почему сражаться с Криксом было проще, чем с Лэром несколько минут назад. «Он не дерется. Он… танцует, — промелькнуло в голове у коадъютора. — Это просто спектакль… представление для кандидатов».