Волчье время

- Это правда, - заверил её сэр Ирем. Впрочем, Сейлес не была вполне уверена, шутит он или говорит серьезно. – Что ж, поскольку мы с вами навряд ли еще раз увидимся в «Дрозде», нам остается только выпить прямо здесь. Входите.

В отличие от комнат Лейды, в гостиной Ирема царил зловещий полумрак – шторы были задернуты, дрова в камине не горели, а мерцали малиновым огнем, и пахло теплым деревом, вином и кожей. Впрочем, впустив Сейлес, коадъютор тщательно разворошил угли в камине и подбросил туда еще парочку поленьев. Через несколько секунд, когда на них затанцевало яркое оранжевое пламя, а сэр Ирем зажёг несколько свечей в стоящих на столе подсвечниках, в угрюмой комнате стало значительно светлее.

Ирем наполнил её бокал и поставил его на край стола, явно избегая передавать его из рук в руки.

- Садитесь, - кивая на ближнее к камину кресло, сказал он. И, обойдя широкий стол, устроился подальше от нее. Сейлес почувствовала, что эта постоянная забота о приличиях её нервирует. «А с другой стороны, на его месте я, наверное, тоже не знала бы, как мне себя вести, - подумала она. – Если будешь держаться слишком близко, это будет выглядеть двусмысленно. Решишь держать дистанцию – это покажется нарочитым. Как же все это глупо, в конце-то концов...»

C любым из своих друзей из Ордена Сейлес могла чувствовать себя так, как будто они были её братьями. С Иремом – нет. Он, несомненно, никогда не забывал, что она женщина, и ей никогда не давал это забыть. Не будь такая мысль слишком самонадеянной, Сейлес предположила бы, что Ирем к ней неравнодушен.

Рыцарь между тем наполнил свой бокал и отсалютовал ей через стол.

- Ваше здоровье, месс Ландор! А насчет тех кандидатов вы напрасно сомневаетесь : я в самом деле пригласил их в «Черный дрозд». Хотя, сказать по правде, они не оставили мне выбора...

Вплоть до сегодняшнего дня Сейлес не могла бы представить сэра Ирема в роли человека, способного развлекать кого-нибудь веселыми историями, но, слушая, как рыцарь в лицах пересказывает ей свою беседу с кандидатами, явившимися поднимать его с постели утром «Дня Наоборот», а потом без всякого перехода начинает вспоминать еще какие-то забавные истории, она подумала, что при желании он мог бы стать душой любой компании. Вот только остроумный, легкомысленный мужчина, подливавший ей вина и веселивший её орденскими байками, имел так же мало общего с реальным Иремом, как их насмешливый и резкий командир.

- Все это, разумеется, очень занятно, монсеньор, - сказала она Ирему, дождавшись паузы. – Уверена, когда вы водили в «Черный Дрозд» тех кандидатов, вы тоже потратили немало сил, стараясь их развлечь. Но я вовсе не жду, что вы будете прилагать какие-то усилия ради того, чтобы развлечь меня.

- Простите. Вы сказали, что хотели попрощаться и поговорить... Вы, вероятно, собирались что-то мне сказать, а я мешаю своей болтовней? – осведомился коадъютор, непринуждённо возвращаясь к роли куртуазного придворного.

- Да нет же. Просто я подумала, что вам, должно быть, сейчас очень нелегко из-за лорда дан-Энрикса... вряд ли у вас есть настроение шутить в то время, когда принца, может быть, как раз допрашивают в ратуше. И мне бы совершенно не хотелось, чтобы вы делали над собой какие-то усилия, чтобы вести пустопорожний светский разговор. Наоборот, я была бы очень рада, если бы могла вас как-то поддержать.

Угол рта Ирема дернулся вниз – тень его прежней саркастической улыбки.

- Спасибо, но я пока еще не дошёл до того, чтобы плакаться на плече у женщины.

- Вы дошли до того, чтобы напиваться в одиночестве, - парировала Сейлес, раздраженная его высокомерием. – Спокойной ночи, монсеньор.

Она успела дойти до двери, когда внезапно ощутила его руку на своем плече. Сейлес внезапно вспомнила, что до сегодняшнего дня сэр Ирем избегал любого, даже мимолетного контакта – никогда не выбирал её своим противником на тренировочной площадке, ничего не передавал из рук в руки, даже сталкиваясь в коридоре, тщательно следил, чтобы случайно не задеть друг друга локтем.

- Сейлес, пожалуйста, постойте, - сказал он, и Сейлес с удивлением подумала, как это ему удалось беззвучно встать и пересечь всю комнату, учитывая, насколько он пьян. – Простите. Я не должен был этого говорить. Это было грубо.

Сейлес обернулась.

- Вы имеете в виду, что в разговоре с женщинами следует держать такие мысли при себе, или что вам не стоило так думать?.. – спросила она, даже не пытаясь скрыть досаду.

Ирем нервно хмыкнул.