Волчья дорога (СИ)

Рейнеке шагнул вперёд, загородив ее плечом. Задвинул Анну за спину в одно движение. Из горла рванул глухой, лютый рык. Пистолет в руке француза дрогнул, чуть опускаясь. Глаза под щегольской французской шляпой — спокойные и насмешливые. Чуть. И холодные, как ночь перед расстрелом. Не промахнется. Рейнеке сделал ещё шаг. Медленно, опустив руку в карман. Вытянулись скулы, поплыло, "меняясь" лицо. Дрогнул, пополз вниз медный орёл на курке пистолета.

Анна вздрогнула, схватила Рейнеке за руку. По пальцам — знакомый укол. Но рычание стало чуть тише.

— Добрый вечер, мадмуазель, — второй из французов тоже шагнул из тьмы вперёд. Дорожкой света — клинок шпаги в руке. Улыбнулся, шагнул еще раз — вбок, заходя с фланга. Мертвенным лунным огнём вспыхнули завитки на эфесе. А улыбка на лице — добрая, будто и впрямь рад их видеть.

— Мадам, — огрызнулась Анна невольно, крепко держа юнкера за рукав. Против двоих — у Рейнеке нет шансов. Или есть? Нет, скорее в итоге будут три трупа. И ее пистолет с головой турка на рукояти — в сумке, далеко, не достать. Рейнеке замер, переводя глаза с одного из французов на другого. Замер, завис над полкой тяжёлый курок. Раскинув медные крылья.

— О, поздравляю Вас, мадам, — поправился второй из французов. И улыбнулся.

— Выстрел услышат. Вас найдут, — проговорила Анна. Медленно, уже понимая, что горит что-то не то. Совсем не то. Слишком спокойны они оба.

— Не найдут. Но присоединяюсь к поздравлениям.

— Зачем Вы здесь? Холле в плену, серебро нашли. Ваша...

— Да, партия проиграна. Эта. Поздравляю мадмуазель. Простите, уже мадам. Ничего личного, просто каждый служит своему королю, как умеет. И словами тоже. Это была хорошая интрига и хороший план. Был, но вы его сломали. Походя, вовсе не желая того. Просто господин барон полез решать семейные дела, нарвался, а в результате — тут француз грустно улыбнулся. Чуть дрогнул в руке пистолет, — а в результате, здесь будет мир. И армия Тюренна вернётся во Францию. Принц Конде так надеялся, что этого не произойдет. Настолько, что послал меня сюда — зажечь эту войну по-новой.

— Зачем? Они же всегда были вместе... — это подал голос Рейнеке. Даже рычать забыл от удивления. Француз опустил руку. Слегка, вскинуть опять — недолго. Улыбнулся грусно и пояснил — как ментор школяру:

— Были. Маршал и его лейтенант. Бывшие. Нет худших врагов, чем бывшие друзья, юноша. Когда принц был в силе — рассыпал награды направо и налево, а про своего лейтенанта просто забыл. Зато Тюренн не забыл, обиделся, возлюбил королеву и Мазарини и теперь ведёт армию домой — гонять по Франции своего бывшего начальника. Зато в империи мир, месье и мадмуазель. Из-за вас двоих. Даже завидую.

Анна поежилась. Мир... Нет, война просто сменила адрес. Как знатная дама — села в карету и по магазинам, в Париж. Впрочем, пусть ее. Так французам и надо, — мстительно подумала она и спросила. Осторожно:

— Почему ...

— Почему я в это ввязался? Мне нужна книга, мадам. Та самая, в красном переплете. Вижу, вы знаете ее.

Анна мысленно выругала себя, на чем свет стоит. "Надо будет научится держать лицо. У меня, небось, все щеки вспыхнули".

— В крепости ее нет, значит — у вас. Отдайте. Я за ней десять лет гонялся.

Лицо француза дрогнуло. Вдруг. Глаза зажглись словно — чем то тёплым, живым, человеческим. Странно, о принце и войне он говорил буднично. Насмешливо слегка. А сейчас... Анна вспомнила холодную издевку их светлости, бешенство Рейнеке, улыбнулась и скинула сумку с плеча.

— Возьмите, — тяжёлый том едва не вывернулся из рук. Рейнеке дернулся — подхватить. Анна сжала его пальцы. Не надо, мол.

— Спасибо, — Эрбле подхватил книгу, прижал к груди — бережно. Анна и не заметила, как из руки исчез пистолет. А потом оба поклонились ей и исчезли. Тихо, будто черт их унес. Или ещё колдовство какое. "Кто этих "непростых" господ знает", — устало подумала Анна, переводя дух. Кровь звенела и билась в ушах, нога скользнула по гладкому камню. Рейнеке подставил руку, не дал упасть. Хотя и у самого лицо — ошеломленное, не меньше, чем у неё.

— Подниму тревогу, — предложил он, оглядываясь на беленые, пустые корридоры. Полумрак, тени и сквозьняки. Будто почудилась им недавняя схватка.

— Не надо, — почему-то Анне казалось, что это бесполезно. Совсем. Слишком спокоен был месье француз здесь, посреди занятой врагами крепости. Слишком. Да и лишнее это. Совсем.

"Потому что я молодец, Хватало ума прочитать, что можно. И даже переписать на память кое-что. Теперь только понять, что с этим делать".

Но этого Анна подумала не вслух. Даже в ответ на немой юнкеров вопрос. Вместо этого улыбнулась ему. Коснулась рукой лица, слегка взъерошила волосы.

— Знаешь, серый. Если я правильно поняла — мы только что спасли империю. Мы с тобой. Наверное, и с твоими родственниками справимся.

А Рейнеке вдруг улыбнулся. Встряхнул головой, разгоняя тоску:

— И с прочим, что судьба подкинет. Ты со мной?