Волчья хватка. Волчья хватка – 2

– Как почему? Догнать хотел, ведь это же… невероятно! Это чудо какое-то! Он не касался стены! И даже если бы касался, все равно не выдавить!.. Я, правда, самого момента не видел, меня лицом к двери прижало…

– И не догнал?

– Где там!.. Метров триста бежал за ними – видел. Они шагом шли…

– Шагом?

– В том-то и дело! Они шагом, а я изо всех сил рвал! Голова еще кружилась, но я бежал… Потом они будто форсаж включили!.. Это не люди, товарищ полковник. Вернее, люди, но не земные. Сами подумайте, как может старик одним ударом свалить Басмача?

– Какого Басмача?

– Да бойца нашего! Который сейчас с сотрясением… Ладно, Коперника завалить можно. Он интеллигент, хилый… Но Басмач-то наш, тоже из офицеров морпеха! Да с ним в спарринге больше трех минут никто не выдерживает! – Филин заблестел глазами: – Олег Иванович, поверьте, мы столкнулись с каким-то явлением!.. Нельзя к этому относиться просто так! У меня чувство, что мы прикоснулись к чему-то такому… Почему радиостанции накрылись? Приборы? А если и объект так же попал?

Савватеев лишь вздохнул:

– Представляешь, если я доложу руководству, что мы «прикоснулись к чему-то такому»? Каймака на пришельцев не списать… У нас еще остались две старухи. Надо с ними поработать. На вид обыкновенные деревенские бабульки, но и дедки тоже выглядели обыкновенно…

– Как – поработать? – насторожился диверсант.

– Ты же хотел поработать?

– И сейчас хочу!

– Я подсажу тебя к ним, в кочегарку. – Савватеев защелкнул дуги наручников на его запястьях. – В таком виде. А ты их сначала послушай, попробуй разговорить. Скажешь, помог бежать старикам, за это тебя арестовали…

Филин помолчал, опустив глаза.

– Если откровенно, товарищ полковник… Мне стыдно…

– Что?..

– Я не по этой части…

– Я тоже не по этой части! – внезапно для себя взорвался Савватеев. – А вынужден!.. Стыдно ему! Ты разведчик, диверсант!

Тот уже его не слушал, с интересом уставившись куда-то в сторону.

Савватеев оглянулся: от реки бежал возбужденный Тарантул.

– Там женщина причалила! – доложил он. – С двумя детьми! Грудными…

– Что значит – причалила?

– На лодке. Грибы привезла, четыре здоровые корзины. Карпенко спрашивает… Задержать?

– Погоди, я сам. – Савватеев встал. – А ты отведи Филина в кочегарку и запри. В наручниках!

Тарантул дернул плечами:

– Ни хрена себе… Но в кочегарке старухи сидят!

– С ними и запри, – сказал Савватеев. – А ты сиди там, думай и работай. Если хочешь в группе остаться.

У причала оказалась старая деревянная лодка с лопатными веслами, а на корме, прямо на широком сиденье, лежали дети грудного возраста, с головой запеленатые серыми одеяльцами. Их молоденькая мамаша в стареньком солдатском камуфляже и зеленой косынке поднималась на берег с двумя огромными корзинами грибов.

От вида свертков с младенцами вдруг вспомнился последний разговор с женой, и в душе поднялась неприятная мутная волна.

– Тебе помочь? – спросил Савватеев.

Женщина испуганно вскинула голову и шагнула назад.

– Меня Карпенко послал, – мгновенно сориентировался он. – Грибы принять.

– А-а, – протянула женщина недоверчиво. – А где он сам?

– К Баруздину поехал.

Эта фамилия была ей знакома, и все равно что-то настораживало молодую мамашу. Она хотела поставить корзины на косогор, но те клонились набок и мелкие грибы горохом сыпались в реку. Савватеев приблизился к ней и взялся за ручки корзин:

– Дай помогу! Надорвешься же…

От женщины исходил незнакомый смолянистый дух, чем-то напоминающий запах масла из бутыли, найденной криминалистом в тайнике. Она все еще сопротивлялась, не выпуская ручек, и в глазах ее поблескивал страх, смешанный с любопытством. Тогда он почти насильно отнял ношу.

– Пошли на базу! Сейчас взвесим – и все дела! – Чтобы снять с нее остатки испуга, следовало говорить много и непринужденно. – Карпенко деньги оставил, сказал, выплатить тебе сразу. А ты что же, с детьми на лодке плаваешь? Не с кем оставить, что ли?.. Ну, идем! Бери остальные корзины и пошли…

– Деньги оставил? – будто бы радостно переспросила она.

– Ну да! Говорит, барышня приплывет, с грибами…

– Ты врешь! Как тебе не стыдно? Врать в присутствии моих детей?

– С чего ты взяла? – Савватеев рассмеялся и внес корзины на берег. – Какая недоверчивая!

– Потому что Карпенко со мной детским питанием рассчитывается.

– Верно! А я забыл! И в самом деле, велел рассчитаться питанием.

– Сколько коробок он дает за корзину? – Этот вопрос был экзаменационный.

– Сколько? – изумляясь ее чутью и простой хитрости, переспросил Савватеев. – Сегодня я тебе по две дам!

– Ты такой добрый, дяденька, – с усмешкой произнесла она. – А что тут делаешь? Тоже на грибы приехал? Из города?

– Ну да, сезон, подрабатываю. Карпенко путевку выписал на пять дней.

Она села на нос лодки, отчего корма приподнялась и свертки с младенцами опасно качнулись набок.

– Осторожнее! – непроизвольно воскликнул Савватеев.

– Не бойся, они не упадут, – хладнокровно произнесла она, даже не оглянувшись. – Моих детей ангелы берегут.

– Спокойные у тебя дети, не плачут…

– Что им плакать? Они первые на земле. И нет еще ни обид, ни страданий.