Волчья Луна

У невесомости и Алексии Корты отношения складывались неудачно. Мышцы, которые Нортон усердно сформировал вокруг ее сущности, защитили Алексию от жестокого вертикального старта, но когда она пыталась двигаться при нулевой силе тяжести, они давали избыточную силу или их сводило судорогой. Ее ступни, ее кисти рук и, что ужаснее всего, ее лицо раздулись до предела. Кожа казалась натянутой и грязной, от низкого давления в циклере у нее все зудело. Она не могла взять под контроль волосы, они лезли в глаза и в рот, слепили ее, пока одна космическая жительница не подарила ей сетку. Когда она пыталась перемещаться, ее руки и ноги двигались, словно лапы плывущего щенка.

Алексия Корта схватилась за поручень и пробралась в купол. Тихонько ахнула. Она парила в космосе. Кружащиеся звезды короновали ее. Посмотрев вниз, она увидела солнечные панели, расположенные кругами, словно лепестки лунного цветка. Под ними находились вложенные кольца обиталищ, и если она подбиралась к самому краю купола, то видела край модулей связи и маневрирования. Она кружилась в космосе на стеклянном троне.

– Вот это, осмелюсь заметить, интересное зрелище.

Вид был такой захватывающий, что Алексия не заметила, как к ней кто-то приблизился. Незнакомец завис в метре от направляющего троса, прикрепленный к нему тросиком покороче с карабинами на концах.

– Что?

– У вас взгляд Корта. И дерзость Корта.

– Господин Воронцов…

Мужчина пожал плечами и поморщился. Она в мыслях назвала его «мужчиной»; на самом деле его тело было таким покоробленным, таким изнуренным и удлиненным, таким растянутым и утыканным трубками и кабелями, что гендерная идентификация проходила в самую последнюю очередь. Это что, мешки для колостомы?

– Я Алексия Корта.

Он снова поморщился и не взял ее протянутую руку. Но чуть изменил свое положение, чтобы находиться с ней в одной плоскости. Этикет невесомости. Алексия это запомнила.

– Вы инженер-гидротехник. Восхитительная профессия. Ведущая. Все происходит из воды и заканчивается водой.

– Спасибо, сэр.

– Мне сказали, он будет жить.

– У него была клиническая смерть продолжительностью семь минут, сэр. Ваша реанимационная бригада добралась до него вовремя. Тяжелый инфаркт миокарда.

– Я предупреждал, что Земля разобьет ему сердце. Выходит, вы последняя из Корта.

– Лукас в восстановительном отделении, сэр.

– Вы знаете, о чем я. Я пилотировал этот корабль, когда Адриана Корта отправилась на Луну. Пятьдесят лет – долгий срок, чтобы ждать, пока появится Корта.

– Пятьдесят лет – долгий срок, чтобы провести его в космосе, сэр.

Глаза Валерия Воронцова сверкнули.

– Больные чудаки. Инбредные идиоты, напичканные радиацией. ДНК прогнила изнутри. Не такие, как мы. Совсем не такие, как мы.

– Нет, сэр…

– Так о нас думают. На нас всегда смотрели свысока. Асамоа считают нас варварами. Маккензи думают, мы пьяные клоуны. Суни вовсе не считают за людей. Жаль. Я бы хотел сказать это Лукасу в лицо. Скажу вам вместо него.

– Сэр, я всего лишь…

– Последняя из Корта. Все в твоих руках.

Валерий Воронцов с трудом развернулся, держась за трос. Мешки с фекалиями и мочой, покачиваясь в невесомости, поплыли следом.

– Сэр!

Он остановился.

– Лукас мне кое-что дал. Код.

– Я слишком стар для запоздалых аргументов, – проговорил Валерий Воронцов. – Я попросту не выношу внезапных поворотов. Скажите мне то, что должны сказать.

– Это командный код. Я не знаю, что он делает.

– Что сказал Лукас?

– Он призывает молнию.

– Вот и ответ.

– Он сказал, если не сможет попросить меня о нем или каким-то образом дать согласие на его применение, я должна его задействовать.

Валерий Воронцов тяжело вздохнул и завершил маневр. Он стал продвигаться вдоль троса рывок за рывком, всякий раз скользя несколько метров. У шлюза лифта он заговорил, обращаясь к ней:

– А вам не кажется, что двум мирам пора узреть небольшую молнию?

* * *

И пока звезды кружились над головой Алексии Корты, она подняла секиру Шанго Справедливого к губам и поцеловала.

«Вы должны поверить, что если я сказала, что сделаю что-то, это значит – сделаю», – сказала она. Слово Мано ди Ферро.

Алексия прошептала слова силы, которым ее научил Лукас:

– Железный Ливень.

10: Скорпион 2105

Двести сорок. Так много цифр в голове у Луны Корты. Восемь. Один. Двадцать пять. Восемь. Тридцать. Три. И то число, что больше всех этих маленьких чисел: двести сорок.

Двести сорок. Столько секунд человеческий мозг может прожить без кислорода.

Восемь. Процент заряда, оставшийся в аккумуляторе жесткого скафандра Луны Корты.

Один. Градус Цельсия. До такой температуры под контролем Цзиньцзи остыла внутренняя среда пов-скафа Лукасинью Корты, когда у него закончился воздух.

Двадцать пять. Градусов Цельсия. Температура, при которой начинают действовать как человеческий нырятельный рефлекс, так и гипотермия, оберегая мозг от многих последствий гипоксии.

Восемь. Расстояние в километрах до ближайшего шлюза Жуан-ди-Деуса.

Тридцать: максимальная скорость безопасного бега жесткого скафандра двенадцатой модели, изготовленного ВТО.