Волчья Луна

– Луна: Лукасинью дал мне воздух, как отдать его обратно? – спрашивает Луна у своего фамильяра.

«Тебе не хватит воздуха, чтобы вы оба добрались до Жуан-ди-Деуса», – отвечает другая Луна.

– Я не иду в Жуан-ди-Деус, – говорит Луна Корта.

Три. Последнее число на внутреннем дисплее шлема Луны Корты. Расстояние в километрах до шлюза Боа-Виста.

«Тебе не хватит воздуха, чтобы вы оба добрались до Боа-Виста», – говорит Луна.

Двести сорок. Столько секунд человеческий мозг может прожить без кислорода. Три, поделенное на тридцать. Луна не может посчитать, сколько это, но столько времени ей понадобится, чтобы добежать на полной скорости до Боа-Виста, и это должно быть меньше, чем двести сорок секунд. Но у нее осталось всего восемь процентов заряда, и будет дополнительная масса, и позволит ли скафандр, чтобы девятилетняя девочка бежала в нем во весь опор?

«Предоставь числа мне, Луна».

Луна приказывает скафандру опуститься на колени. Его «руки» большие и неуклюжие, у Луны нет опыта обращения с тактильными системами, и она никогда не поднимала столь драгоценный предмет, какой пытается поднять сейчас.

– Ну же, – шепчет она и, ужасно боясь что-то сломать, просовывает рукавицы под тело Лукасинью. – Ох, пожалуйста, пусть все получится.

Она выпрямляет ноги, держа Лукасинью в руках.

– Ладно, скафандр, – командует она. – Побежали.

От ускорения она едва не летит кувырком внутри жесткого костюма. Луна кричит от боли, чувствуя, как суставы дергаются и рвутся. Ноги выворачиваются. Они не могут двигаться так быстро, ничто не может двигаться так быстро. Гироскопы скафандра ее выравнивают, помогают вновь обрести равновесие. Она едва не роняет Лукасинью. Луна Корта в красно-золотом скафандре несется через Море Изобилия. Она мчится от черного к серому, пересекая пограничную линию между Стеклянными землями и нетронутой грязью. Реголит летит от ее ног; позади остается след медленно оседающей пыли.

Сто девяносто. Это новое число, которое фамильяр Луны вывел на ее шлем. Количество секунд, которое понадобится, чтобы достичь главного шлюза Боа-Виста. Но оттуда она должна добраться до убежища. Шлюз должен открыться. Шлюз должен ее узнать. Сколько секунд это добавит к ста девяноста?

– Луна, – говорит она и поет песню, которую знала всю жизнь; одну из тех, которые пайзинью пел над ее кроваткой, когда каждый вечер приходил в детскую, к мадриньям. «Слушай мою песню, анжинью. Пой со мной». Песня запускает экстренные протоколы Боа-Виста.

Что, если машины сломались? Если нет электричества? Если из-за сотни разных причин шлюз не откроется? Если Боа-Виста не прислушается к ее песне?

В жестком скафандре, превозмогая мучительную боль в суставах и сведенных судорогой мышцах, Луна Корта затаивает дыхание.

«У меня есть подтверждение от Боа-Виста», – говорит Луна-фамильяр.

Теперь она видит, как оживают сигнальные огни – вращающиеся красные фонари на шестах, ведущие домой тех, кто заплутал и потерпел крушение на Луне. С кузеном в руках Луна бежит к клину, обозначенному маячками. Перед нею склон из обожженного реголита, ведущий к главному шлюзу, и вот впереди открывается щель во тьму.

Больно, больно, как больно. Она еще никогда не чувствовала такой боли. Цифры на внутреннем дисплее шлема становятся белыми. Белый – это значит вышел из игры. Белый – это смерть. Сантиметр за сантиметром щель расширяется, превращаясь в прямоугольник.

– Луна, покажи мне убежище.

На серо-черную картинку накладывается карта: схема Боа-Виста. Убежище – зеленый куб в десяти метрах за шлюзом. Луна сосредотачивается на нем, и ее фамильяр заполняет графическое изображение цифрами. Что Луна видит: немного воздуха, немного воды, немного медпомощи. Кое-какое укрытие, на время.

Она мчится под все еще поднимающуюся гильотину наружной двери шлюза во тьму.

«У меня недостаточно энергии для нашлемных огней», – извиняется фамильяр, но скафандр бежит куда надо, ориентируясь по воспоминаниям. Зеленое во тьме – светло-зеленый аварийный огонек, видимый сквозь круглое оконце. О, этот милый зеленый цвет…

Двести десять секунд.

– Сок гуавы, Лука, – говорит Луна. – Сок Гуавы из кафе «Коэльо». Очень холодный.

* * *

Лучи нашлемных фонарей прыгают по стволу туннеля, скользят по гладким стенам вдоль направляющей дорожки из синтера, покачиваются в такт телам. Они бегут, бегут со всей скоростью, на какую осмеливаются в этом опасном месте; прыгают, совершают великанские скачки длиной в несколько метров: Жени, Мо, Джамаль, Тор и Каликс. У них пов-скафы карнавальных цветов и оттенков: желтые и белые шевроны; нашивки и наклейки спортивных команд; мультяшные персонажи, нарисованные красным маркером от руки. Невозмутимый, комично-блаженный лик Вишну. Светящиеся пятна: кто-то движется в сбивающем с толку чужеродном танце сквозь темный туннель. Сжатые инструкции передаются со шлема на шлем. Тут мусор. Провал крыши. Провод под током. Брошенная автомотриса. Они быстро обозначают каждое препятствие ИИ-метками и мчатся дальше вприпрыжку. Это гонка.

«Десять метров».

«Есть метка».

«Тут!»