Волчья Луна

Дариус Маккензи открывает глаза. Свет. Ослепляющий свет. Он закрывает глаза. Он узрел свет Железного Ливня, свет разрушительный. Этот свет такой яркий, что видно даже капилляры на веках.

Павильон – стеклянный фонарь на вершине изящной лифтовой башни на горе Малаперт. Дариус стоит в центре шестиугольной комнаты. Плитки, опоры, свод и ребра, само стекло – все выглядит изношенным и старым, структурная целостность изъедена фотон за фотоном. Идеограммы на панели вызова лифта так выбелены, что их почти невозможно разобрать. Воздух кажется выжженным, напряженным, ионизированным.

– Каждого Суня приводят сюда в возрасте десяти лет, – говорит Леди Сунь. – Ты запоздал с тем, чтобы стать Сунем, но исключений не будет. – Дариус поднимает руку, чтобы прикрыть глаза, потом роняет ее. Ни одно дитя из Дворца Вечного Света не сделало бы такого.

Не фонарь, понимает Дариус. Фонарь светит изнутри. Этот свет приходит снаружи; от ослепляющего солнца, которое устроилось на самом краю кратера Шеклтон. Низкое полуденное солнце рождает позади Дариуса огромные тени, похожие на крылья. Каждая пылинка в воздухе пляшет. Павильон Вечного Света – это не место, где ты наблюдаешь за солнцем; это место, где солнце наблюдает за тобой.

– Ага, у нас в «Горниле» такое было, – говорит Дариус.

– Не умничай, – говорит Леди Сунь. – Разница колоссальная. «Горнилу» приходилось вечно следовать за солнцем. Солнце приходит к нам. Ну же, вперед. Посмотри на него. Подойди так близко, как только осмелишься.

Дариус не из тех, кого могут запугать старухи. Он без колебаний идет к стеклу, прижимает к нему ладони. Закаленная стеклянная панель кажется хрупкой. Пахнет пылью и временем. Он смотрит прямо на солнце, которое катится вдоль края мира. Павильон – это Пик Вечного Света, одно из тех легендарных во всем мире мест, расположенных на полюсе, где никогда не садится солнце.

– Пятьдесят лет назад ночью пришло сообщение. Это было в другом мире, в другом городе, в другой стране. Я ждала этого послания долгие годы. Я была готова к нему. Я поднялась, оставила все и спустилась к машине, которая, как я знала, ждала. Машина отвезла меня к частному самолету. На борту были мои тети и дяди, мои сестры и двоюродные братья. Самолет отвез нас в «ВТО Казахстан», а потом на Луну. Знаешь, что было сказано в этом послании, мальчик?

Дариусу очень хочется лизнуть окно, попробовать стекло на вкус.

– В нем было сказано, что некая фракция в правительстве собирается арестовать мою семью, – говорит Леди Сунь. – Они хотели заложников, чтобы повлиять на моего мужа. Даже Маккензи знают имя Сунь Айго. Сунь Айго, Сунь Сяоцин, Сунь Хунхуэй. Они построили «Тайян». Они построили луну. Учи историю, мальчик: Договор о внешнем космосе запрещает национальным правительствам Земли претендовать на Луну и контролировать ее – вот почему нами руководит корпорация, а не политическая партия. Земные государства всегда завидовали нашей свободе, нашему богатству, нашим достижениям. Они боятся, что кто-то из них заберет Луну, поэтому следят друг за другом. Зависть – честное чувство, которым легко манипулировать. Зависть держала нас в безопасности в течение пятидесяти лет. У каждой семьи есть страх, у каждого из пяти Драконов. Корта опасались, что дети уничтожат их наследство. Маккензи…

– Железный Ливень, – говорит Дариус Маккензи, не задумываясь.

– Ты знаешь, чего боятся Суни? – спрашивает Леди Сунь. – Что солнце погаснет. Что в один прекрасный день оно опустится ниже горизонта и никогда больше не поднимется, и мы погрузимся в холод и тьму. Воздух замерзнет. Стекло разобьется.

– Такого не может случиться, – говорит Дариус. – Это астрономия, физика: наука.

– У тебя всегда наготове несерьезные ответы. День, когда солнце погаснет, – это день, когда будут нарушены правила. Правило, которое защищало нас пятьдесят лет; день, когда земные государства осознают, что выиграют больше, если станут действовать сообща, чем если продолжат подстерегать друг друга с ножами. Вот чего боится моя семья, Дариус: звонка в ночи. Когда он случится, все, что мы построили, все, чего мы добились, у нас отнимут, потому что нам некуда бежать.

– Ты это говоришь всем, кого привозишь на верхотуру?

– Да. Я говорю им это; тем, кто, на мой взгляд, должен это от меня услышать.

– И ты думаешь, что я должен это от тебя услышать?

– Нет. Ты должен от меня услышать вот что: Дариус, Железный Ливень не был случайностью.

Он отворачивается от стекла. Лицо Леди Сунь бесстрастное – на ее безупречном лице никогда ничего не отражается, но Дариус знает, что его очевидный шок ее порадовал.

– «Горнило» саботировали. В операционную систему, управляющую плавильными зеркалами, был внедрен код. Простая, но эффективная программа. Ты видел, что она сделала.

– Вы кодеры, – говорит Дариус.

Пыль пляшет в горячем воздухе вокруг Леди Сунь.

– Верно. Преимущественно. Информация – наш бизнес. Но это был не наш код.

– А чей?