Волчья мельница

В одном Клер все же просчиталась: огромные тучи закрыли собой луну. Шел мелкий снежок, очень похожий на град.

«Надо было взять фонарь! Хотя… И так не заблужусь!»

Девушка немного постояла на крыльце, потом спустилась по ступенькам на мощенную камнем террасу. Внимательно осмотрела двор, удивляясь, что он уже успел побелеть от снега. Темные пятна земли еще виднелись возле конюшни, сараев для сушки бумаги и крытого гумна. В овчарне тревожно блеяли козы. Это была самая маленькая из хозяйственных построек, с выходом на просторный луг, от которого многочисленные тропы поднимались к лесистому плато. Три отцовских лошади тоже вели себя беспокойно. У Клер быстрее застучало сердце: может, они почуяли волка? Ведь этот страшный зверь с длинными клыками и жутким взглядом может затаиться где угодно… Клер никогда не приходилось видеть волка вживую, но в особенно суровые зимы их голодный вой часто доносился с соседних холмов.

— Моиз! Моиз!

Ветер подхватывал ее слова и уносил, словно себе на потеху. Но Клер не сдавалась, звала снова и снова. И вдруг — голоса! В восточной стороне, у подножия утеса, затанцевали желтые огоньки.

«Облава!» — подумала девушка.

И замерла в нерешительности. Отец наверняка там! Несколько минут бегом, и она его разыщет. Но бежать одной, в темноте, очень страшно… И все же беззаботность и оптимизм, так свойственные семнадцатилетним, побороли ее сомнения.

«Там будут папа и сын мсье Жиро… Он наверняка восхитится моей смелостью!»

И, улыбаясь своим мыслям, Клер побежала по дороге. Надежда перекинуться словом с красавцем Фредериком окрыляла. Юноша еще не выбрал себе невесту, и в деревне поговаривали, что честь завоевать его сердце наверняка выпадет ей.

Они с Жиро были соседи. Это фермерское семейство владело многими гектарами леса и пашни и занималось разведением коров и лошадей.

Холод пронизывал до костей, но Клер упорно шла, зная, что, чем скорее шаг, тем быстрее в теле циркулирует кровь. Она поймала на язык несколько снежинок, весело засмеялась. Ничто не могло помешать ей чувствовать себя счастливой в этот вечер. Развлечений на мельнице мало, и тем увлекательнее было оказаться одной в ночи, в снегопад, и тем приятнее повстречаться с соседями. С весны странное, сладкое томление поселилось в ее сердце.

В мае — а это лучшее время для пребывания на природе — Клер любила гулять по тропинкам, вдоль ручьев и собирать лечебные травы, самой природой разбросанные у людей под ногами, чтобы помочь им исцеляться. Наука предков, зародившаяся на заре цивилизации… Клер знала все потаенные целебные свойства каждого цветка, листочка и корешка, и ей очень нравилось возиться в «аптеке» — маленькой каморке на мельнице, которую выделил ей отец. Там с помощью спиртовки она готовила отвары и настои, раскладывала травы на просушку, толкла в ступке корневища растений.

Работники бумажной мельницы первыми испытали на себе благоприятное воздействие ее снадобий. Ушибленный палец Клер врачевала мазью из окопника лекарственного, на место ожога наносила истолченные в козьем молоке цветки коровяка.

Зима всегда казалась ей слишком длинной. Вот и сейчас Клер думала о том, что скоро в растениях снова двинется сок и набухнут почки. Проходя по снегу, поскрипывающему у нее под ногами, она вспоминала, какие растения и цветы растут в этом вот конкретном месте и на этом склоне, где земля поплотнее. Так, в задумчивости, она дошла до утеса.

Огромная каменная глыба, похожая на крепостные стены, насчитывала множество пещер, куда ребятне путь был строго заказан. Бабушка Клер, умершая прошлой осенью, рассказывала об этих пещерах страшные истории. К примеру, что в давние времена там жили чудища, чьи кости и зубы до сих пор в самом сердце горы находят смельчаки. И что сам дьявол посещал эти подземелья, потому что их коридоры, полные летучих мышей, ведут прямиком в ад.

Ортанс с Коленом мыслили прозаичнее: что водоплавающие птицы нашли там удобное убежище от лис, куниц и барсуков. Доказательством тому были регулярные набеги этих мелких хищников на окрестные курятники.

Клер, скрестив пальцы, всматривалась во входное отверстие одной из пещер, когда злобный лай заставил ее замереть на месте.

— Моиз!

Где-то рядом крикнул мужчина, послышались какие-то щелчки… Клер уже ни о чем не думала, она действовала по наитию. Подхватив юбки, стала быстро взбираться по склону туда, где, как она знала, было пологое место и откуда доносился шум.

— Моиз! Моиз, ко мне! На кого ты лаешь?

Выставив перед собой трость, девушка замерла — такой неожиданной была открывшаяся ей картина. В свете стоящего на земле фонаря она разглядела мужчину, который целился в ее пса. Моиз стоял в паре шагов от него, скаля жалкие остатки своих зубов. Старый пес был крупным, и лай его, перемежающийся с рычанием, звучал грозно.

Мужчина заметил Клер и крикнул:

— Назад, мадемуазель! Этот пес бешеный!