Волчья печать (СИ)

Перед тем, как выйти из комнаты, мужчина снял с шеи серебряный медальон. На мгновенье удержав в широкой ладони, протянул мне.

— Он поможет тебе вспомнить. Таких медальонов всего два в целом мире. Второй хранится у твоей сестры, княгини Ильис Лэн. А этот вернешь ей, когда снова встретитесь. И расскажешь обо мне. Как — выберешь сама. Представишь заслужившим смерти похитителем или же достойным любви мужем.

Я долго держала украшение в руке после его ухода. Просто рассматривала причудливый узор на крышке, не в силах отделаться от ощущения, что когда-то уже видела что-то подобное. Вот только где — вспомнить никак не могла. А потом решилась — опустила на шею.

В приоткрытое окно ворвался ночной ветер. Зашелестел в комнате, задевая тяжелые шторы, и его движение напомнило легкий, едва различимый шепот. Будто кто-то невидимый произносил мне на ухо то, что я должна была вспомнить. Перед глазами, будто кадры из фильма, стали проноситься странные картинки.

Незнакомец оказался прав. Лишь коснувшись кожи, металл медальона принес воспоминания, плеснув их мне в лицо обжигающим откровением. Я в самом деле вспоминала, но как это могло быть, если приходящих в сознание событий никогда не происходило со мной? Что все это означало?

Я видела воинов, спешащих вслед за своим предводителем. Тем самым, что совсем недавно стоял передо мной. Только в сценах, мелькающих перед глазами, он был на коне. А перед ним в седле сидела… я? Или кто-то очень сильно похожий?

Пока пыталась это понять, картинки сменили одна другую, и я увидела просвистевшую в воздухе стрелу с темно-изумрудным оперением. Она оказалась близко так быстро, что от ее скорости перехватило дыхание. И вонзилась в грудь сидящей на лошади девушки… или меня? Прошла навылет, задевая воина, находящегося сзади.

Почему-то заныло сердце. Вернулась боль, что довольно часто беспокоила меня уже почти два года, после перенесенной тяжелой простуды. Врачи не находили никаких отклонений, ни иногда было так трудно дышать, что я едва держалась на ногах. Закрывала глаза и ложилась, сворачиваясь в клубок и подтягивая колени к самой груди. Лишь так становилось немного легче. Вскоре все проходило, но только до нового приступа, который мог вернуться в любое мгновенье. И такие приступы не поддавались воздействию. Ни лекарств, ни физиопроцедур. Один из специалистов, к которым я обращалась, даже пытался сослаться на психосоматику, но не привел никаких вразумительных объяснений.

А сейчас, после неожиданно увиденной сцены, я впервые подумала, что так сильно могла болеть старая, не долеченная до конца рана. Вот только ничего подобного никогда не было в моей жизни. Как не было ни похищения, ни мужа.

Тогда что я вспоминала? Что видела перед собой? Начиная с того самого момента, когда неожиданный вопрос странного старичка-посетителя повлек за собой целую цепь событий, одно удивительнее другого.

В работе библиотекаря были и другие плюсы, помимо доступа к любимым книгам. Читая, я научилась анализировать события. Находить ответы. Словно клубок с перепутанными нитками распутывать то, что лежало совсем не на поверхности.

И сейчас, раз за разом прокручивая в голове все, что произошло и продолжало происходить со мной, я внезапно увидела невероятную параллель. Немыслимую, ту, которой быть просто не могло. Но которая все-таки была.

Ведь не случайно история, что мне поведал мужчина, показалась отдаленно знакомой. Я читала что-то похожее… в той книжке, которую пожелал взять Тихон Митрофанович. А потом… потом он спросил, хотелось бы мне оказаться на месте героини.

Только разве такие вещи случаются в реальной жизни? Разве существует в мире сила, способная перенести меня на место лесной красавицы Лиаль? Но если нет, почему тогда меня… принимают за нее?

Эта мысль так отчетливо вспыхнула в голове, что я вздрогнула. Будто откровение снизошло. Незнакомец не обращался ко мне по имени, не представился сам, но разрозненные картинки внезапно стали сливаться воедино.

Я снова погладила холодный металл медальона. Назвавшийся моим мужем мужчина сказал, что эта вещица поможет мне вспомнить. И что-то в самом деле происходило. Были ли это воспоминания, или передо мной ожили сцены некогда прочитанного, но теперь случившееся воспринималось иначе.

Слова, произнесенными незнакомцем, будто сделались осязаемыми. Ночные тени сплелись в давно минувшие события, заставляя переживать их по новой. Вспомнить каждое мгновенье странного ритуала, связавшего меня с мужчиной, от которого так и не удалось убежать. Нет, не меня, — Лиаль. Но ее здесь не было, а именно я ощущала боль в связанных руках, когда-то имевшую место. Чувствовала ярость жадных губ, терзающих меня при каждом восходе луны, но так и не насытивших.