Волчья песнь

— Твою ж мать, — выдохнул я, и все встало на свои места.

* * *

Я никогда не задумывался о контроле.

Раньше.

Никогда не задумывался о том, как много требуется сил, чтобы действительно быть волком. Глядя на Томаса и других складывалось впечатление, что это так просто.

Единственный раз, когда я видел нечто близкое к отсутствию контроля, был в ту ночь, когда Джо впервые обратился.

Годы. С той ночи прошли годы.

Так что я не слишком уж задумывался над этим.

Теперь же ни о чем кроме этого я думать не мог.

Я лежал на поляне, положив голову на колени Джо, его рука путалась в моих волосах, нас обоих не волновала моя нагота. Трава приятно холодила разгоряченную кожу. Я слушал биение его сердца, делая вдох на три удара, выдыхая на пять.

Волк во мне все еще скрежетал зубами, его шерсть вставала дыбом, но он успокаивался от прикосновений Альфы.

Мы долго не разговаривали.

Я понятия не имел, о чем Джо думает. Не понимал исходящих от него запахов. Они были сильными, эти запахи. Кинетическими. Обжигали мне нос. Но в основе их всех был Джо. Дым, земля и дождь. Это были запахи, которые у меня всегда ассоциировались с ним, только усилившиеся в тысячу раз. Хотелось зарыться в них, кататься в них, пока меня всего не покроет его запах.

Но молчанию пришел конец. Это было неизбежно. Слишком уж многое нужно было сказать.

— Осмонд мертв, — заговорил Джо.

Я хмыкнул, уже догадавшись об этом.

— Гордо убил его. Остальные в нашей стае позаботились об Омегах. Люди, которых те похитили, добрались до мастерской, они были в безопасности. Мы нашли их сбившимися в кучу в задней части гаража под одним из подъемников. Гордо… что-то с ними сделал. Изменил их воспоминания. Это не причинило им вреда. Они просто… не вспомнят больше. Об этом. Омег. Меня. Тебя. Ничего. Они оправятся. Теперь они думают, что попали в автомобильную аварию. Это правда было странно.

Удобно. Возможно, даже слишком удобно. Я не знал, насколько далеко простиралась магия Гордо и что ему в действительности пришлось сделать за годы, пока его здесь не было, но время еще будет. Позже. Сейчас мне просто нужно было слышать Джо. Быть рядом с ним.

Я пытался найти слова, хоть какие-нибудь, чтобы что-то сказать. Но вышло лишь издать искаженные звуки, скорее волчьи, чем человеческие. Рука Джо на мгновение застыла в моих волосах, но затем вновь ожила, массируя кожу головы кончиками пальцев.

— Мне следовало догадаться, что что-то не так.

Его голос был ровным. Тщательно контролируемым.

— Мне следовало догадаться, — повторил он.

Хотелось спросить, как же он узнал, но…

Он все равно это услышал. Каким-то образом.

— Ты перекрыл узы. Со всеми. Я звонил тебе. Твой телефон перешел на голосовую почту. Я позвонил Гордо. Он не ответил. Я пошел в автомастерскую. Остальные последовали за мной, потому что чувствовали, Окс. Они почувствовали, что что-то не так.

Едва слышимый надлом в голосе. Гнев прорвался наружу, окрашенный чем-то похожим на боль. Или печаль. Я не знал, есть ли между ними разница.

Уткнулся лицом ему в колени, стараясь сохранять спокойствие.

— Гордо знал, — продолжил Джо. — Он следил за тобой. Сказал, что что-то не так. И он просто… он знал. А я нет. Но зато он понял. Он…

Мои руки превратились в когти.

— Ты глупый человек, — прошептал Джо. — Ты глупый, безрассудный человек.

Я заскулил в ответ, умоляя не отталкивать меня. Не сейчас. И никогда.

— Как ты мог подумать, что все будет хорошо? — задохнулся он. — Как ты мог вообще такое подумать…? Я не смог добраться до тебя вовремя. Не смог… А потом там оказался он, монстр из моих кошмаров, он был там, его рука внутри тебя…

Джо умолк, его начала бить дрожь.

Я обхватил его руками за талию, прижимаясь лицом к его животу.

— Я не смог остановить его вовремя, — продолжал Джо, его голос больше не звучал ровно и контролируемо. Сердцебиение резко участилось. Он схватил меня за волосы. И заговорил с полным ртом клыков. — Я не смог добраться до тебя вовремя. И мне пришлось наблюдать, как ты… когда он… сделал то, что сделал. И все, что я помню… все, что я помню, как думал, что это сон. Что мне все это снится. Вот только это было не так, потому что ты однажды сказал мне, что во сне не чувствуешь настоящей боли, что именно в этом и заключается разница между сном и явью. Окс. Мне это не снилось, потому что я чувствовал все. Абсолютно все. Он вонзился в тебя, и вместе с этим вонзился в меня, а потом у него не стало головы, а ты истекал кровью.

Джо склонился надо мной, словно пытаясь защитить от всего мира.

Его прерывистое дыхание коснулось моего уха.

— Ты гребаный ублюдок. Как ты смеешь умирать у меня на глазах?

И я наконец обрел дар речи.

Потому что мне нужно было выговориться.

И потому что ему нужно было услышать меня.

Мне следовало извиниться.

Или сказать, что теперь все будет хорошо.

Или что монстр мертв, а я здесь, и больше никогда не оставлю его.

Но я этого не сказал. Ничего из этого.

Когда я заговорил, мои слова звучали приглушенно.

Голос мой казался глубже, чем когда-либо, словно я застрял в пограничном состоянии между человеком и волком.