Волчья погибель

– Знаешь, я говорил твоему отцу сделать вас более совместимыми друг с другом. Но Он считал, что вы все должны быть разными, чтобы соответствовать задачам, которые Он уготовил для вас, и это соперничество сильнее слепой привязанности будет толкать вас к большим свершениям.

– Это сработало, не так ли? – кисло произнес Русс. – Иногда я думаю, что Император не настолько умен, каковым себя считает.

– Очень немногие люди могут позволить себе такие слова, Леман, – предостерег Малкадор. – Не факт, что ты из их числа.

Русс не обратил внимания на его тон.

– Возможно, их должно быть больше. Иногда я думаю, что моему отцу следовало чаще прислушиваться к тебе, – сказал примарх и забрал очередную фигуру. – Но я себе нравлюсь, так что, возможно, мне стоит радоваться, что Он этого не сделал. А даже если бы и сделал, это ни черта бы не изменило. Он мог спроектировать нас любящими друг друга и скачущими, словно дети, держась за руки, но это бы не сработало. Я видел братьев из смертных семей, которые довольно часто пускали друг другу кровь по совершенно идиотским причинам. Природа и семья создали их для заботы, но они этого не делали. Даже Он не может предвидеть все.

– Не может, – согласился Малкадор. Он передвинул следующую фигуру, и Русс взял ее.

– Старайся лучше, – посоветовал примарх и сделал свой ход.

– Ты не сможешь победить его, не такого, каким он стал, – заявил регент.

– Его – это Гора.

– А кого же еще?

Русс снова сердито взглянул исподлобья.

– Ты пытаешь разубедить меня. Прекращай. Сангвиний здесь, и во мне меньше надобности.

– Я ничего не пытаюсь, – спокойно возразил Малкадор. – Но ни я, ни Император не видим, что с тобой случится. Я должен убедиться, что ты не собираешься напрасно пожертвовать собой.

– Ты говоришь из-за привязанности, Малкадор, или не хочешь потерять полезное оружие?

– А как ты думаешь?

Русс еще больше ссутулился.

– По обеим причинам. – Он прикусил нижнюю губу и покачал головой.

– Я знаю, что не могу выиграть. – Примарх выпрямился. Хотя он смотрел на Малкадора сверху вниз из-за гораздо большего роста, его слова шли от самого сердца, как у сына, ищущего совета у отца. Варварское бахвальство исчезло, убранное, как кожаные маски его воинов, обнажив человека за обличьем зверя. – Поэтому я должен найти способ победить его. Ты слышал доклад Странствующих Рыцарей. Гора не убить смертной сталью. На Фенрисе годи обращают мировой дух против вихтов и призраков. Я вынужден сделать то же самое. Я отправлюсь домой, где мои жрецы могучи, и посоветуюсь с ними. Полагаю, ты именно по этой причине вызвал меня, чтобы предостеречь или что-то в этом роде.

– Или что-то в этом роде, – сказал Малкадор. Регент сделал тяжелый взвешенный вздох. – Я хочу, чтобы ты, Леман, выслушал меня очень внимательно. Ты всегда понимал достоинство сдержанности. Вы с Ханом знаете, как важен варп, но с самого начала оба понимали какие опасности в нем таятся.

– А Дорн назвал меня за это лицемером, – припомнил Русс.

– Я был там.

– Призывал к ликвидации библиариуса, одновременно окружая себя жрецами, которые размахивают костями.

Русс улыбнулся почти заговорщицки.

– Может быть я – лицемер.

– Для тебя всегда были исключения, Леман, – сказал Малкадор.

Русс кивнул.

– Я знаю. Отец был великодушен ко мне.

– У тебя особенное предназначение, и Он рассчитывает, что ты исполнишь его. Столь многие были разочарованием, сначала те, кого мы не называем, затем Гор и остальные, но не ты. Он доверяет тебе, Леман. Мне нужно знать, что я тоже могу.

Русс поднял бровь. Он сделал ход, не глядя на доску.

– Дорн прав. Тебе следует быть осторожным. Не теряй самообладания, которое всегда демонстрировал. Не позволь гордыне завести тебя в объятья сил, которыми ты не сможешь управлять. – Малкадор закрыл глаза, обратив взор внутрь, на личные видения. Его голос обрел суровую уверенность пророчества. – В твоем рвении спасти отца и убить брата, тебя будут искушать обратить оружие врагов против Гора. Эта ошибка тысячелетиями загоняла в западню людей, и ксеносов и великих сущностей далеких времен. За Гором стоят враги гораздо опаснее. Не слушай их ложь.

Он открыл глаза и приятно улыбнулся.

– Но если ты все-таки пойдешь этим путем, то боюсь, уничтожишь себя. Смерть придет к тебе не от стремительных клыков, но медленно, через яд сомнения. В этом сила врага, с которым мы имеем дело.

Лицо Русса исказилось.

– Если отец знал, что этот враг так опасен, этот Хаос, Он должен был рассказать нам о нем. Тогда бы не случилась вся эта безумная война.

– Он скрывал это, чтобы защитить вас, – сказал Малкадор. – Если бы он рассказал правду, последствия могли быть хуже. Больше твоих братьев могли прельститься активными поисками могущества. Вспомни, что случилось с Магнусом. – Малкадор сделал ход, поставив фигуру туда, где она, казалось бы, не давала ему никакого преимущества. Русс пристально взглянул на регента.

– Что ж, тебе нет нужды беспокоиться за меня. Магнус применял колдовство, не я, – сказал Русс. Он вернул свое внимание к игре.

– Постарайся, чтобы так и оставалось. Ты говорил Дорну об ограничениях. Не забывай о них.