Волчья сотня

Снился ему летний жаркий день, деревенская пыльная улица. Борис шел по этой улице. Он был совсем маленьким, лет шести. Родителей не было с ним, они отчего-то оставили его одного, и маленькому Бориске было одиноко и страшно. Вдруг впереди на улицу вышла, не торопясь, большая лохматая собака. Мальчик остановился в испуге, но знал, что обязательно нужно идти вперед – там впереди, в конце улицы, его ждало что-то важное, что-то хорошее… Он снова пошел, но собака тихо, угрожающе зарычала. Потом из-за забора вышла еще одна – больше и страшнее первой. Мальчик задрожал от страха, еще немного – и он заплакал бы. Но тут рядом с ним появилась сестра Варя. Борис, хоть и во сне, но отметил ту странность, что сестра была того же возраста, что и он, хотя на самом деле в то время, когда ему было шесть лет, ее еще и на свете-то не было. Сестра взяла его за руку и повела вперед. Борису во сне стало стыдно – она, девочка, не боится, значит, ему уж никак нельзя… Они шли вперед, держась за руки, и страшные собаки, скуля и пятясь, отступили…

Борис проснулся от громкого голоса Саенко:

– Ох и подлый же народ эти сарацины!

– Господи, Саенко, сарацины-то тебе чем не угодили? – не удержался спросонья Борис, обычно сдержанно выслушивавший философские рассуждения Саенко о различных народах, населяющих землю.

– Как же, ваше благородие! Вон они как бедного Мерседека измытарили!

Борис ошарашенно перевел взгляд на Борисоглебского. Управляющий, который возился в это время с чайником и спиртовкой, усмехнулся и пояснил:

– Мы тут, Борис Андреевич, с господином Саенко поговорили немного об искусстве. Видите, картина висит на стене – «Страдания святого Мельхиседека в сарацинской земле»?

Борис увидел в углу на стене раскрашенную олеографию на тему жизни какого-то баснословного святого, которому пышно одетые чернобородые сарацины наносили тяжелые увечья. Жалкая поделка напомнила ему увиденный ночью шедевр. Борис вспомнил ночной разговор с управляющим и взглянул на него. Старик спокойно встретил его взгляд, и Борис подумал, не приснились ли ему и тайник, и картина Мантеньи… Но нет, все это было чересчур необыкновенно, чтобы оказаться сном.

Управляющий разлил свой замечательный чай, накрыл на стол и пригласил гостей к завтраку. За завтраком старик разговорился.

– Пока, Борис Андреевич, дела Белой армии идут неплохо, вы наступаете, но не забудьте: когда играют в карты или воюют, удача редко сопутствует одной и той же стороне от начала и до конца. Садясь за карточный стол или уходя на войну, никогда не знаешь, чем это кончится. Не забудьте, милостивый государь, что коммунизм очень популярен повсюду. Это, конечно, утопия, но он взывает к самым простым инстинктам и основную свою силу черпает в невежестве и глупости масс, а людская глупость – это самая большая сила в мире. Кроме того, именно сейчас для вас начнутся серьезные трудности, потому что вы прошли с боями степи, где ваша кавалерия имела большой успех, поскольку в кавалерийском бою очень важна хорошая подготовка и хорошее командование, и на вашей стороне такие прирожденные кавалеристы, как казаки. Но теперь перед вами раскинулись леса, где кавалерия не может успешно воевать, а пехота у красных гораздо многочисленнее. Помощь союзников? Не особенно на нее рассчитывайте. Союзникам нужна слабая Россия, послушная их воле. Они думают, что большевики будут слабым и покорным им правительством, но они ошибаются: это будет самая страшная диктатура. Лучше бы вы постарались привлечь на свою сторону крестьян. Дайте крестьянину землю, проведите аграрную реформу – коллективизация мужику ни к чему… Правда, Саенко?

– Так что, ваше благородие, не могу знать! Наукам не учен! – бодро отозвался Саенко.

– Но землю-то хочешь, неученый?

– Это уж само собой, ваше благородие, это уж как водится!

– Вот видите. Впрочем, не подумайте, что я критикую ваше дело… Вы ведете святую борьбу, честь вам и хвала за это. Я не хочу охлаждать ваш энтузиазм. Но вот о чем стоит подумать: если вы победите – все будет прекрасно: Москва, цветы, дамы приветствуют победителей, гром победы раздавайся… почет, уважение, ордена… Но вот что вы будете делать в случае поражения? Мой совет – эмигрируйте. Не верьте никаким обещаниям большевиков. Сейчас они все наобещают – амнистию, безопасность, а назавтра всех загонят на каторгу или поставят к стенке. Они даже со своими союзниками так поступают, а с врагами – тем более.

– Пока до этого дело не дошло, – осторожно остановил Борис управляющего.

– Что ж… мое дело – советовать, а вы – человек молодой, молодость к советам стариков относится без воодушевления…