Волчья звезда

И, оборотясь к дому, в котором уже засветились окна, он закричал, срываясь на фальцет:

— Пошка, Васка, быстро ко мне!

Хлопнула дверь, и во двор выкатились два молодых парня, одетых в одинаковые порты. Хозяин избы все тем же фальцетом начал отдавать команды:

— Пошка, отведи коней на конюшню, задай овса! Васка, возьми мальчишку, запри его внизу, в чулане, потом отнесешь ему поесть… Да не забудь, я проверю.

Один из парней быстро подхватил уздечки и повел лошадей в глубь двора к видневшемуся там невысокому сараю. Второй снял Вотшу с лошади и, не выпуская мальчика из рук, направился к дому. Сам хозяин семенил рядом с многоликими, безостановочно бормоча:

— Щас, господин Изворот, ужин будет на столе, у хозяйки моей все готово… И баню, если прикажете, можно истопить, а если хотите, завтра с утра…

Изворот приостановился, внимательно посмотрел на семенившего рядом изверга и с ухмылкой спросил:

— Чтой-то ты, Парат, суетишься или вину какую за собой чуешь?!

— Да какая вина, господин! — воскликнул изверг, но голос у него вдруг пресекся, он странно засипел, однако, быстро кашлянув, попытался продолжить: — Какая вина! — И снова захрипел, закашлялся, на глазах его показались слезы.

Изворот, продолжавший внимательно наблюдать за хозяином дома, пожевал губами и каким-то одеревеневшим голосом проговорил:

— Ладно, вины твои завтра разберем… — И снова двинулся к дверям дома.

Парень, несший на руках Вотшу, войдя в дверь, сразу свернул налево, прошел коротким коридором и, толкнув низкую дверь, поставил его на порог темной комнатки.

— Проходи, вон там кровать есть… — проговорил он мягким, чуть дрогнувшим голосом и закрыл за мальчиком дверь. В комнате сразу стало темно. Вотша осторожно двинулся в указанном направлении и через три шага коснулся вытянутой рукой грубого тюфяка, постеленного на грубо оструганных досках топчана. Он сел на тюфяк и замер, прислушиваясь к тому, что происходило в доме.

А многоликих хозяин провел в главную горницу, посреди которой уже стоял накрытый чистой скатертью стол, и хозяйка — чистенькая, опрятная немолодая женщина — споро выставляла закуски и напитки.

Медведь быстро прошел в комнату и уселся за стол, окидывая жадным, голодным взглядом выставленную хозяйкой снедь. Старик с криком: «Ну, какую ты посуду поставила!» — бросился к стоявшему между окон буфету и начал доставать дорогие оловянные кубки и двузубые резные вилки из зуба морского зверя. А Изворот остановился в дверном проеме и прищуренным глазом оглядел комнату. Ничего необычного в этой хорошо ему знакомой комнате не было, однако суетливость хозяина все больше ему не нравилась. Хозяйка казалась привычно скованной и напуганной, но странно поблескивающий взгляд, который она бросила на своих гостей, тоже насторожил многоликого.

Изворот медленно прошел к столу, но садиться на почетное место не торопился. Рука его скользнула к поясу и легла на пряжку ножен меча, словно он собирался отстегнуть оружие. В этот момент из-за двери просунулась голоса Пошки, и он чуть хрипловато доложил:

— Кони в стойлах…

Изворот поманил парня пальцем и, когда тот вошел в горницу, поинтересовался:

— Ты никого на улице не видел?

— Господин, — неожиданно воскликнул хозяин дома, раскладывавший приборы на столе, — ну кто сейчас может гулять по улице?! Ночь же на дворе!

— Ночь на дворе… — медленно, задумчиво проговорил Изворот и вдруг заметил, как хозяйка снова метнула в его сторону быстрый горящий взгляд.

Многоликий отодвинул стул с высокой спинкой, сел на краешек и с усмешкой спросил:

— Ну, а где твои дочки, Парат? Старшая-то, говорят, совсем красавицей стала… как ее мать?!

Старик вдруг замер, словно впал в ступор, но тут вдруг заговорила хозяйка:

— Дочек моих, господин, увели…

— Кто увел? — нахмурился Изворот и про себя подумал: «Так, может, это и есть причина их странного поведения? Может, они просто о дочерях горюют?»

— Многоликие увели, господин, — ответила хозяйка. — С волчьего берега возвращались, к нам заглянули и… увели.

— С волчьего берега? — делано удивился Изворот. — А что они там делали?!

— Мы не суем нос в дела многоликих, господин… — заговорил наконец Парат. — Нас эти дела не касаются.

В этот момент хозяйка поставила на стол большую корчагу с брагой и низко поклонилась:

— Кушайте, господа!

Медведь немедленно налил себе в бокал браги, выпил и потянулся к закускам, к мясу. Изворот, напротив, к бражке не прикоснулся, а, наложив себе на тарелку студню, принялся есть его с капустным пирогом.

Минут пять многоликие молча ели, а затем Изворот снова обратился к хозяину дома, стоявшему чуть в стороне от стола и со странной, неподвижной улыбкой на лице наблюдавшему за трапезой многоликих:

— Что-то Васка твой не идет… Устроил он мальца моего?

— Устроил, господин, не сомневайся! — заверил его Парат. — А сам, наверное, на кухне… Ты ж велел мальчишку накормить, вот он и пошел за съестным!

Через полчаса многоликие насытились, да и Изворот немного успокоился. Как только гости отвалились от стола, хозяин подал голос:

— Покои для вас, господа, приготовлены, если хотите, я вас провожу!