Волчий договор (ЛП)

Лоусон. Она ненавидела его за то, что не достаточно сильна, и даже, кажется, ревновала. Раньше она была вампиром, бессмертным, мощным, теперь она была просто обычной девушкой с раненными ногами. Блисс была раздражена на себя, за то, что заметила его привлекательность, сильную челюсть, высокий лоб, густые, тёмные волосы. И он был убийцей – она видела это в его глазах. Он был опасным, жестоким. Она должна была бы наблюдать за каждым его шагом, но почему-то она рассказала ему так много о себе.

Лучше больше ничего не рассказывать, решила она.

Пещера была одним длинным пространством, свёрнутым в дугу, как серп луны, с импровизированной кухней в середине и несколькими разрозненными и тёмному подсобными помещениями в стороне. Блисс вошла.

– Артур сказал, что тогда они не заботились о сохранении природной красоты, вместо этого они постелили линолеум и все здесь переделали. Но у них есть некоторые интересные экспонаты в задних комнатах.

– Кто такой Артур? – Спросила она.

– Он вроде... заботится о нас, он переехал сюда после нападения. Думал, что будет безопаснее, если Гончие вернутся.

– Гончие? Они напали на вас тоже? Почему?

Блисс заметила, как Лоусон одарил брата тяжёлым взглядом, и Малкольм стих. Она оглянулась в новой для неё обстановке. Здесь пахло плесенью и пылью, они наполнили её нос. В пещере было холодно и влажно, как в подвале со сломанной паровой трубой.

– Мы вернулись, – сказал Лоусон, когда они приблизились к трём фигурам, сидящим у костра. – Это Блисс Ллевеллин. Мы нашли её в магазине. Вот Артур, – сказал он, указывая на старого джентльмена в углу, который мягко ей улыбнулся. – Это Рейф, – сказал он, указывая на коренастого юношу. – И это Эдон.

Блисс приветствовала их кивком головы. Ни один из них, казалось, не удивился, увидев её.

Они должны были знать о ловушке в мясной лавке. Она смотрела на четырёх мужчин. Существовало что-то дикое во всех из них, но что-то жестокое и прекрасное. Если Лоусон был красив, как пограничный ковбой, то Эдон был красив, как аристократ, со своими глубокими фиолетовыми глазами и золотыми волосами. У Рейфа была оливковая кожа и миндалевидные глаза, скроенный, как скала; его тело могло остановить грузовик Мака, но у него была милая улыбка.

Мужчины одеты ужасно. Их одежда была грязной, слишком маленькой или слишком большой, несоответствующей им. Малкольм был одет в жёлтую куртку с капюшоном, зелёные вельветовые брюки и розовые Крокс.

Рейф был одет во фланелевую рубашку и изношенные штаны от смокинга.

Эдон, со всей своей надменностью и отчуждённостью, был одет в глупую детскую футболку и шорты сёрфера. Вся их одежда была дырявой и изношенной, грязной и рваной. Даже благотворительный магазин не примет её, это было похоже на то, будто они нашли её в мусоре.

Рейф пожал ей руку, в то время как Эдон оценил её холодно.

– Так что, это экс-вампир? – спросил Эдон. Его голос был красивым и мелодичным.

Блисс удивилась: откуда он мог знать?

Волки, должны быть, в состоянии общаться без слов, поняла она, возможно, использовали глом так же, как вампиры.

– Мне больше нравится думать о себе, как о человеке, – сказала она, еле-еле улыбаясь. – Так вы, ребята, волки, не так ли? Сбежавшие из ада, как сказал Лоусон.

– Лоусон говорит много вещей, – сказал Эдон. – Почему мы должны верить, что у тебя больше нет клыков?

– По той же причине, я полагаю, по какой вы не хотите делать работу дьявола,– парировала Блисс.

– Мы никогда не делали его работу. Мы убежали, прежде чем смогли причинить кому-нибудь вред. Не говори о том, чего не знаешь,

Эдон угрожал, его голос был низким и пугающее рычащим.

– Так что же это за имя такое Блисс?

Спросил Малкольм, меняя тему.

– Это фамилия?

– Нет, – она покачала головой. – Люди, которые вырастили меня, не были даже моими родителями. Блисс даже не моё настоящее имя. По крайней мере, не там, где это имеет значение. Я узнала, что моё настоящее имя Люпус Телиэль.

Малкольм одарил её любопытным взглядом.

– Люпус Телиэль. Волчий аконит.

– Да. – Младший обменялся взглядами с Лоусоном. – Часть тебя должна быть волком, но... но ты одна из падших, и это не имеет смысла, – сказал он.

Блисс не ответила. Были вещи, которые она не могла рассказать им о себе, о своей бессмертной части, и о том, что её отец был одним из них. Она не знала, как они отреагируют на то, что она была дочерью Люцифера, и не была уверена, что готова узнать.

– Это не намного лучше, чем Блисс, но что ты собираешься делать?

– Смени его, – ответил он. – Я имею в виду твоё имя.

– Это то, что ты сделал?

Малкольм поднял бровь.

– Твоё настоящее имя Маккон, верно?

– Откуда ты знаешь?

– Потому что Маккон означает «волк». Точно так же как Рейф. И Эдон. У всех вас есть волчьи имена. Кроме Лоусона, – сказала она, садясь так далеко от него насколько это возможно.

Малкольм улыбнулся.

– Я бы предпочёл называть меня Лоусоном, хотя меня зовут Ульф.

Все засмеялись, и Блисс обнаружила, что не может сдержать улыбку. Может быть, они говорят правду, может быть, они не были Гончими, в конце концов.