Волчий корень

– Олег, это отец. Я в курсе. Держитесь. К вам они не проникнут, если вы сами их не впустите. Нет у них пока что оснований. Это они за нами приехали. Но скоро их здесь не будет. Я обещаю. Минут через пять их отзовут. Держитесь, родной… – и отключился.

Саня пока что ничего не понимал. Его тянуло вперед. Он считал, что его громадного тела должно хватить на всю ораву – в форме и без нее. Он ошибался.

– У нас же ассенизаторская машина – или как ее там еще! – обрадовался Степаныч. – Поехали в гости к Коту. Нам бы только мимо вахты пройти.

Саня хлопнул себя по ляжке.

– Идем, Ваня! Я знаю, что я прав! И ты тоже знаешь!

Степаныч тронулся с места и, поворачивая, въехал на улицу. Не останавливаясь, приблизился к толпе и просигналил. Столпились! Проехать не дают! В то время как слесарей ждут на аварии… Он повернулся лицом к дому и увидел Олега в окне – тот смотрел непонимающими глазами.

Милиция посторонилась, пропуская «дежурную службу», и через секунду «матюгальник» вновь завел старую песню.

Степаныч еще раз вызвал Олега, не останавливая «тачанку».

– Олешка, видел вас только что… Из фургона… Держись. И держи остальных…

Он прибавил оборотов, переключился на вторую передачу и, рискуя на повороте встретить лоб в лоб какую-нибудь иномарку, вышел на основную дорогу. До РУВД не так далеко. Тем боле на транспорте. Бензин бы только не кончился раньше времени.

Оперативный дежурный по РУВД сидел за пультом, не успевая отвечать на звонки. В конце концов это занятие ему осточертело – щека начала дергаться.

– Сядь за меня хоть на минуту! – позвал он помощника и отошел к окну, нервно закуривая. Жизни абсолютно никакой. Что творится в РУВД – сам черт не разберет. Вон тоже подъехали со шлангами своими. Бывает же работа у людей! Проковыряют сейчас отверстие – и дальше поедут. Неужели у них есть о чем переживать?

Прибывшие поднялись по крыльцу. Вошли, уставились в стекло. Будут теперь пялиться, пока не надоест. Ну и физиономии. У одного очки во всю рожу. Наверно он считает их вершиной моды. У другого усы – хоть вокруг ушей закручивай. Бумажку показывают.

– Чо надо?! – крикнул помощник через стекло. – Кто вызывал?

– А хрен их знает… – ответил за них оперативный дежурный. – Пусть идут и спрашивают.

Помощник устало махнул рукой. Идите, ради Христа. Без вас тошно. Дежурству, как видно, конца не будет нынче.

Слесари угрюмо мотнули головами и, волоча за собой шланги, шагнули к ступеням и стали подниматься. Опытные. Не раз уж бывали. Может, заместитель по тылу их вызвал. Или старшина. Кидают менты все под ряд в унитазы. Тут шлангов никаких не напасешься. Короче говоря, ошалели. У одного, например, горлышко от литровой бутылки недавно нашли в унитазе. Но с виду не скажешь, что пьет человек.

Степаныч и Царев поднялись на третий этаж, ступили в коридор. Как им знаком это интерьер! Стены, окрашенные в голубое. Двери. На некоторых живого места нет. Непонятно, как держатся. В коридорах непривычно пусто. До конца рабочего дня еще добрых два часа, а у них хоть шаром покати. Выходит, что всех «выслал в поле».

Они приблизились к известной двери. Неприкрыто. Отворили: в предбаннике пусто. Вместо секретарши – одинокое кресло стоит. Сбежала, не выдержав тягот службы. Вошли и прислушались. Бывший ученик раздавал по телефону ценные указания. В голосе слышалось открытое раздражение.

– Допросите его! Как следует! Машина стоит, а он не знает, кому принадлежит! – орал Ученик. – Знаем кому! Надо, чтоб он показал против! Понятно вам или нет?! Тогда в чем дело?!

Трубка загремела – кончил говорить. Если бы в помещении был еще кто-то, обязательно подал бы голос.

Степаныч потянул на себя металлическую дверь, заглядывая внутрь. Кабинет оказался пуст. Вместо Прахова стояло лишь кресло.

Степаныч вошел. Следом за ним на пороге образовался Саня. И в этот момент из комнаты отдыха вышел Ученик.

– Привет, начальник! – вызывающе четко произнес Степаныч. – Мы ищем Колю Прахова – это не ты?

Он сбросил шланги у порога и прошел к столу.

Прахов оцепенел. Кажется, он знал этот голос. И лицо. Так сильно изменился человек, что невозможно узнать. Другого он тоже вроде бы знает. Приехали…

Прахов метнулся к двери, но Степаныч успел подставить ногу. Ученик вытянулся во весь рост – к ногам Японского Царя.

Степаныч подошел к Ученику: ручки, господин начальник. И ножки пошире. Придется обыскивать, чтобы, не дай бог, стреляться не стал. И потянул себя за усы – они надоели ему за последнее время.

Наскоро обыскав Прахова, Ефремов усадил его за стол. Подозвал Царева.

– Бей наповал, если брыкаться начнет.

– Вы за все ответите! – оживился начальник..

– Ой, как нам страшно! – Саня снял очки. – Давно не виделись… Помнишь Царя Японского? Из ОМОНа? – Прахов молчал. – Кстати, привет от Тренера, а заодно и от Вовы Клюквина.

– Они у вас?!

– А ты как думал! У нас тоже тюрьма имеется. Для таких, как ты…

Степаныч подошел к двери, закрыл на замке защелку. Поднял баллоны с пола, поднес их к столу, прислонив к боковине стола, и уставился в глаза Прахову.

– Не ждал? Хорошо быть заложником?