Волчий корень

Под окнами в темноте остановилась иномарка. Темно-синий «Фольксваген».

– Веселятся… – произнес Бнатов. – Недолго им осталось.

Глава 11

Не успел Степаныч как следует нарадоваться возвращению сына, как тот вновь пропал. Нет его нигде. Как в воду канул. Сноха с матерью снова в слезы. Вой стоит страшенный. Виданное ли дело, чтобы человек два раза на одном году из дома пропадал. Трех месяцев не прошло, как снова пропал. Весна. Надо радоваться, а тут опять горе. Хоть руки на себя накладывай.

Степаныч побежал вгорячах к Прахову. Тот пригласил в кабинет Каракозова. А тот Бнатова. Сидят и таращатся на Степаныча, словно тот экзотическое существо. С другой планеты, в общем. У человека горе, а им хоть бы что – не видели, не знаем, но примем все меры, какие только можно принять.

– Не обижайся, что так получилось тогда… – поют они ласково, делая вид, что Степаныч их человек, потому что работал когда-то под этой крышей. А коли работал, должен понимать. Понятно? Тогда в чем дело? Подавай заявление, если через три дня не объявится. Может, он уже к вечеру возвратится. Разве так не бывает? Да сколько угодно.

– Через три дня приходить?

– Забыл, что ли? Мы только через три дня можем зарегистрировать исчезновение.

– Устроились, – проскрипел Степаныч.

– Понимай, как хочешь…

И встали разом все трое. Разговор окончен.

Степаныч вынужден был тоже подняться. Пошел к двери, не разгибаясь, – там у него словно арматура поместилась стальная. Прикончить гадов только и осталось. Однако давал слово Борису, что не тронет пока никого. Пойдет законным путем, хотя абсолютно уверен: не без их участия снова пропал из дома Олег.

Вернулся домой и принялся обзванивать ветеранов. Слыхали? Выходит, не доделали дело. Пришить надо было Жидкого вместе с Мутным, а также и Прахова с Бнатовым. Всего-то человек десять, может, наберется. Разве это количество! В Афгане целыми сотнями под перекрестным огнем гибли. И целыми батальонами потом в Чечне. От Бориса пока никакого толку.

– Собирайтесь ко мне, – решил за всех Карманов. – У меня и поговорим. Обзвонить остальных? Или сам обзвонишь? Тогда приезжай сам.

Степаныч накинул на себя летнюю куртку и отбыл, не сказав Семеновне, куда едет. Больше она его не разжалобит. Слишком много знать хочет. Но это несовместимо с долгой жизнью.

Он вышел из дома, сел в своего «жигуля» и через десять минут был напротив знакомого детского садика. За окошечком с надписью «дежурная часть» сидел паренек лет пятидесяти. Из ментов, сразу видно. Подработать к Карманову попросился. Значит, еще в силе. Не надоело служить.

– Присаживайся, Степаныч. Я сейчас, – сказал Карманов и пропал из кабинета.

Десять минут его нет. Двадцать прошло. Взял и бросил одного.

– Здорово, Степаныч!

Вошел Японский Царь и сел во вращающееся кресло за начальничий стол – мебель жалобно пискнула. Кто-то сказал, что Саня похудел, но это была неудачная шутка. Скорее наоборот.

Вошел Карманов и, заметив на своем месте Царева, остановился.

– Сиди, Саня. Там удобнее. Кого еще ждем?

– Бориса и Виноградова. Обещали сразу подъехать…

– Как это произошло?

Степаныч стал рассказывать:

– Ушел к себе в офис из квартиры, а на работу так и не явился. Сноха в обед позвонила, спрашивает у меня, почему Олег обедать домой не приехал. Я же у них как справочное бюро. В общем, до сих пор нет. Время пять доходит. А это, получается, восемь часов прошло. Прибавь к этому время на обед и дорогу на работу. Около десяти часов миновало. Не может он просто так уйти и пропасть.

– Извини, но мы знаем, что иногда человек может… – произнес Карманов.

– Нет у него подружки. Я бы знал.

– В таком случае действительно может быть похищение. Но с какой целью? Давайте рассудим. Исчезновения бывают с целью вымогательства, а бывают и с другой целью. Но то уже не похищения. Обычные убийства с сокрытием трупа. Прости, Степаныч.

– Да брось ты. Как будто я вчера родился.

– Поэтому давай рассуждать просто и по-будничному. Он богат?

– Есть немного…

– Кому выгодно его исчезновение?

Степаныч задумался: вроде никому. Сноха едва ли станет претендовать на его предприятие, в котором не смыслит ни уха ни рыла.

– Убрали его, – сказал Степаныч. – Просто взяли и убили. Потому что много знал об этой мафии гребаной. Они же сразу вымогали у него. Глаза разгорелись, а ничего не получилось. Славу дурную лишь приобрели.

– Но прошло уже три месяца, как он освободился. Никаких претензий он к ним не предъявлял. Ни через суд, ни в уголовном порядке.

– Получается, что так им спокойнее. Хороший враг – это мертвый враг.

Карманов поднял палец.

– И никто в течение дня не звонил и не подбрасывал записки?

– Так времени-то прошло всего… Говорю, десять часов! Людей уничтожают и заводят дела о розыске. Хитро устроились. Не довели мы зимой до конца. Смягчились. Теперь вот опять. Снова против меня. Но и против вас тоже могут они. Помогите. Неужели у вас нет никаких соображений.

Степаныч впадал в отчаяние.

– Мне чудится его труп в темном подвале. И крысы с длинными хвостами. Искоренить надо волчье племя. Чтобы даже и корня их не осталось.

– Не возражаю, – скрипнул креслом Саня.