Волчина позорный

Вова горестно обошел квартиру, лишенную Маринкиных и Машкиных вещей, умылся и поехал на мотоцикле заполнять свою опустошенность общением с грабителями и убийцами. Всех троих привели в допросную комнату, Шура что-то писал за столом, а бандиты глядели на него с жалостливыми ухмылками, потому как не сомневались, что очень легко «отмажутся». Нападения на промтоварную машину реально-то не было. Просто они — ребята весёлые и любят розыгрыши. А переоделись, чтобы над водителями подшутить. Потому как никто из шоферов лично постов ГАИ на дорогах не видел сроду. Не было у Кустанайской дорожной милиции такой традиции — ловить нарушителей за семьдесят километров от города. И все это знали.

— Капитан Тихонов, у наших задержанных при себе нет документов. Надо установить их личности, — определил Вове задание майор Малович. — Сейчас они дадут адреса свои и ключи от замков. И скажут, где лежат паспорта. Или, если паспортов не будет, за нарушение паспортного режима мы их привлечем как тайно проникнувших в СССР шпионов из Америки с целью проведения серии диверсий и нанесения большого вреда государству. Это — сразу высшая мера. Никаких доказательств суду не надо. Ну, граждане диверсанты, даёте ключи с адресами или по лёгкому пути пойдём к высшей мере?

— Ты чё, майор!? — побледнел один из троицы. — Мы воры карманные. Какие с нас диверсанты? Да и сидели тут, в Кустанае, в «четвёрке». Проверить легко.

— На ключ. Адрес — Октябрьская, сто восемь, — Дикий первым подал ключ Володе, который проткнул им насквозь бумажку с адресом. То же самое быстренько сделали остальные и Тихонов уехал.

— Вы пока посидите. Может вспомните сами как чудили и чего гадского тут наворочали, — Шура пошел к двери. — А я пока пойду с генералом посоветуюсь. Может, действительно, пропустить вас быстренько как диверсантов-шпионов да и зелёнку вам на лоб? Чтоб не возиться с вами неделю, если не больше. У нас-то и без ваших косяков работы хватает.

— Не, майор, — Дикий погремел наручниками. — Подождём паспорта. Ответим за то, что докажете. А не докажете вы ни хрена. К тому ж, диверсанты и шпионы вообще не ваше дело. КГБ пусть их ловит. Подождём паспорта.

Шура хмыкнул и пошел в буфет выпить лимонада и закусить его двумя эклерами, которые в милицейский буфет привозили, естественно, самые свежие. Сразу с плиты.

— Что ж делать мне с кобелём неуёмным, с Володей Тихоновым? Такая жена у него, — сожалел Малович. — Почти как моя. А холостяком останется — конец ему. По рукам пойдет, по койкам, и будет из него через пару лет не свирепый оперативник, а гнилой сучок или тряпка половая, трёпанная да дырявая. Я, наверное, Таньку переселю куда-нибудь в Тамбов. Капитану Ляхову скажу, чтобы привлёк её за разврат и аморалку, за охмурение милиционера с целью получения секретных данных о планах УВД по борьбе с преступным миром. Срок за это не дадут, но выслать из города можно. Я с Тамбовскими товарищами договорюсь и её там пропишут, на молочный завод устроят, квартиру получит от завода. Вовку-то жалко. Это умное решение его успокоило и он взял ещё бутылку «крем-соды» и три эклера.

Вернулся Шура в допросную вместе с Тихоновым. Он привёз паспорта.

— Всё в порядке, гражданин начальник? — улыбался Дикий. — Не фальшивые ксивы?

— Карпов Василий Николаевич — это Дикий. Садовский Сергей Сергеевич — кто? Погоняло какое? — Александр Павлович взялся за дело. — Михайлов Роман Ильич. Так. Кликуха?

— Я «Пугач», — представился Садовский. Плотный малый с тремя золотыми фиксами и квадратным подбородком. Кличут так за то, что я «на малолетке» пугачи втихаря пацанам делал в мастерской. Они шариками от подшипников стреляли. Метров на десять. Больно, если попадёшь. Всех на зоне вооружил. Год за это добавили.

— А меня «Тихим» окликают, — ткнул себя в грудь невысокий мускулистый Михайлов. — Я тихий. Молчу всегда и не ругаюсь громко. Сразу — в рыло или заточку в задницу.

— Ну а я, Карпов — Дикий, потому, что дикий. Мне при рождении сверху не прописали ни правил, ни законов. Ни жалости не дали, ни совести. Сволочь я. Так и живу. Куда деваться!?

— Ладно, хрен с ними, с кликухами вашими тупыми, — сказал Малович. — Давайте за жизнь потолкуем. За ограбление промтоварного транспорта вы имеете минимум по пять лет. Групповое ограбление, организованное.

— Гонишь, начальник. — улыбнулся Пугач. — Доказательства есть?

Тихонов дал им почитать по очереди бумажки, исписанные сверху донизу.

— Это показания свидетелей. Девять человек. Вещественные доказательства стоят в нашем хранилище. На них отпечатки пальцев главаря банды. Вот бумага от водителя и экспедитора, которые признают свои товары. Они их везли на станцию «Тобол». А ещё свидетели ехали мимо на автобусе в Копейск. Остановился автобус, и они видели как вы в милицейской форме, с обрезами за спиной избивали экспедитора с шофером и потом хотели увезти товары в город на машине с будкой. А также успели понаблюдать как вас нашли и арестовали сотрудники уголовного розыска, отняли у вас оружие и надели наручники.