Оставаться посреди дороги под дождём было бы самоубийством. От переохлаждения Лоуренс уже не чувствовал пальцы, сжимающие поводья. Лучше спрятаться в лесу и оттуда следить за дорогой. Иначе он просто замёрзнет насмерть ещё до того, как встретится со своей подругой. Лоуренс вошёл под сень деревьев тихого леса и, спустившись с лошади, обернулся. Пространство между лесом и холмами хорошо просматривалось. Возможно, сейчас Нора и Либерт уже оставили лес позади и вышли на дорогу, ведущую прямо к Рюбинхайгену. Это вполне вероятно, ведь они двигались гораздо быстрее, чем обычно. А раз так, значит, им остаётся только скормить овцам золото и войти в город. Если всё пройдёт хорошо, Лоуренс полностью выплатит долг и, кроме того, получит огромный навар. Чистая прибыль составит сто пятьдесят люмионов! Это немыслимая цифра, но притом совсем небольшая, если сравнивать с общей суммой, которая будет выручена. Они купили золота на шестьсот люмионов, а когда провезут его контрабандой, не заплатив налог, цена увеличится в десять раз!
Будь он чуть наглее, получил бы даже больше. Ведь Лоуренс всё-таки играет важную роль, и партнёрам не стоит об этом забывать. Однако торговец мысленно укорил себя. Алчность приносит немыслимые несчастья — это закон вселенной.
Так Лоуренс размышлял о самых разных вещах, собирая сухие ветки и стараясь не обращать внимания на жуткий холод. Он развёл костёр с помощью охапки соломы, которую достал из мешка, прицепленного к седлу. Лоуренс очень тщательно её упаковывал, чтобы уберечь от дождя.
Вокруг не было никаких признаков жизни: так тихо, словно в лесу совсем нет зверей.
«В порядке ли Холо?» — подумал он, когда достал её плащ, чтобы высушить вместе с остальной одеждой. Подобные мысли сейчас совсем не помогали; Лоуренс старался отвлечься, но у него ничего не получалось.
«Я бессилен, и это подобно преступлению», — так думал он, наблюдая за тропой. По-прежнему шёл дождь, ничего не изменилось. Он и сам не знал, сколько просидел, глядя на застывший пейзаж. Одежда почти высохла, а брёвнышко, что он бросил в костёр первым, превратилось в угли. Лоуренс уже подумывал поехать обратно, чтобы узнать, как Холо, и искушение постепенно росло, завладевая его мыслями. Но тут он что-то заметил. Лоуренс потёр усталые глаза и снова внимательно вгляделся в темноту. Без сомнения, там был силуэт!
— Холо! — крикнул он, подскочил и выбежал, прихватив с собой высушенный плащ. Едва ли в таком месте мог появиться кто-то, кроме неё. Однако, оказавшись под дождём, он сразу понял, что ошибся. Перед ним возвышались трое мужчин верхом на лошадях, все чуть старше его самого.
— Господин Лоуренс?
Всадники услыхали его крик. Они назвали Лоуренса по имени, и тогда он понял, что это люди Ремелио. Понять-то он понял, но вот никак не мог взять в толк, что они тут делают.
— Господин Лоуренс, вы в порядке?
Он не помнил их лиц. За спиной у одного был лук, у другого с пояса свисал меч, а третий вооружился длинной пикой. Судя по лицам и тому, как они держались, эти трое, в отличие от торговца Либерта, привыкли к путешествиям и плохой погоде, были хорошо экипированы и в любой момент готовы броситься в бой.
— Либерт нам всё рассказал. Мы не могли сидеть сложа руки и, подготовившись, ждали у леса. Как хорошо, что вы в порядке!
Но тут речь мужчины оборвалась. Взгляды всех троих устремились на плащ, который Лоуренс держал в руках. Он принадлежал Холо, и по размеру было понятно, что вещь женская. Никакого оптимистичного вывода тут сделать нельзя было. Скорее всего, они подумали, что несчастный парень, раздавленный горем, сжимал последнее, что осталось от подруги. И конечно, они слышали, как Лоуренс прокричал её имя. Как он и ожидал, все трое сочувственно посмотрели на него. Торговец секунду думал о том, чтобы развеять их заблуждение, но тут заметил кое-что необычное. Мужчины глубоко вздохнули, но на их лицах отразилось облегчение. Конечно, они не поняли, что обнаружили себя, но торговец заприметил эту странность. Возможно, они были рады тому, что Лоуренс не обезумел от горя и не стал неуправляемым.
— А где ваши вещи, Лоуренс?
Если они решили, что Лоуренс — бедняга, чью возлюбленную растерзали волки, то определённо следовало сменить тему. Ведь если этого не сделать, неизвестно, когда он взорвётся. Часто оказывается, что как раз самые сдержанные на вид люди наиболее опасны в этом отношении.
В конце концов Лоуренс решил, что будет излишним объяснять что-либо, и просто спокойно указал назад:
— Вон там. И лошадь тоже.
— Ясно. Что ж, укроемся от дождя, — непринуждённо предложил один из воинов. Но при этом у всех троих были очень напряжённые лица.
Похоже, они опасались самого страшного — увидеть тело девушки, разодранное волками. Так про себя гадал Лоуренс, пока вёл мужчин к месту стоянки. Но через несколько мгновений все мысли вылетели у него из головы от боли и шока.
— Не стану даже просить не думать о нас дурного! — холодно проговорил один из троицы.