Волчица и пряности. Том III

Лоуренс читал перечень имущества и наличных средств, скорее всего принадлежащих Амати. Его напряжённые плечи обмякли, как размягчается чёрствый хлеб, если его полить кипятком. Холо пригласила Амати в комнату, чтобы выведать, сколько у того денег. Она поступила так ради Лоуренса — другого объяснения быть не могло. Её письмо предлагало примирение, хоть это и не говорилось прямо. Лоуренс широко улыбался. В конце письма стояла приписка: «Записано другим человеком». Есть много людей, которые умеют читать, но не умеют писать. Скорее всего, Холо под каким-нибудь предлогом вышла из комнаты и попросила первого встречного торговца написать ей записку. Лоуренс хорошо помнил почерк Амати из договора, и записка была написана явно не им.

Лоуренс с осторожностью свернул бесценное письмо и убрал его во внутренний карман. Он взял лист пергамента, предвкушая, что прочтёт какой-нибудь дурацкий договор, который Холо хитростью заставила подписать Амати. Он вспомнил довольное лицо Амати, когда этот юный ухажёр выходил из гостиницы после тайной встречи с Холо. Всё-таки Холо желает продолжить путь с ним, Лоуренсом. Успокоенный и преисполненный чувства собственного превосходства, он решительно развернул пергамент.

«Во имя Господа…» — торжественно начинался текст, который, без сомнения, вывела рука Амати. Лоуренс терпеливо продолжил чтение. Ещё строка. Вторая, вот он принялся за третью. И потом… «Холо и юный торговец рыбой Амати Ферми, скреплённые узами клятвы, объявляются мужем и женой».

Мир вокруг Лоуренса перевернулся.

— Что?! — услышал он собственный голос, словно шепчущий откуда-то издалека.

Он зажмурился, но текст брачной клятвы продолжал висеть перед глазами. Лоуренс заметил, что в письме не был указан свидетель со стороны Холо. Если тот поставит свою подпись, пара сможет обвенчаться в церкви.

Имя Холо было выведено неровным почерком. Обычно так пишут люди, которые, не владея письмом, переписывают чей-то текст. Лоуренсу так и представилось, что Холо переписывает на пергамент то, что ей написал Амати.

Лоуренс снова достал первое письмо. Он не сомневался, что в нём написано об Амати, потому что указанные суммы были довольно правдоподобными. Холо передала записку не для того, чтобы помочь, а просто показать, насколько обстоятельства обернулись против Лоуренса.

Глупо задаваться вопросом, с какой целью она это сделала, — достаточно посмотреть на оба письма. Амати в шаге от исполнения договора, а Холо собирается бросить Лоуренса. Всё равно они встретились по чистой случайности. Возможно, она посчитала, что бесшабашный юнец, самолюбивый и талантливый, подходит ей больше в качестве спутника. Удивляться было нечему.

Ему хотелось взбежать по ступеням, сжимая в руке письмо, ворваться в комнату и начать упрашивать её не выходить замуж, но он знал, что Холо просто прогонит его. Да так, что он долго об этом не забудет. Оставалось готовиться к худшему. Холо передала ему сведения о доходах Амати, давая тем самым понять, что готова выслушать Лоуренса, но только если он развеет в пыль планы Амати. На иных условиях разговор не состоится. У Лоуренса были идеи, как этого добиться. Надежда есть.

Он сунул оба письма в карман и повернулся к хозяину гостиницы:

— Можно, пожалуйста, все наличные, которые я оставлял.

Лоуренс был готов потратить любые деньги, лишь бы продолжить путь с Холо.

Он доведёт Амати до нищеты, причём в честной схватке. Однако всё зависело от того, пойдёт ли юный торговец на сделку, которая станет для него роковой.

По прикидкам Лоуренса, Амати вряд ли имел дело со сделками подобного рода. Он считал так не из презрения к юному торговцу, а просто потому, что деятельность того не предполагала совершения подобных сделок. Всё-таки никто не захочет рисковать, делая ставку на никому не известную схему заработка, уж тем более если её предлагает твой злейший враг. Вероятность того, что Амати согласится, — один к десяти. Лоуренс просто обязан заставить его пойти на сделку, используя любые провокации.

Сделка на вид кажется совершенно обычной, но в действительности таковой не является, и Амати обязательно это заметит. Тогда почему бы не предложить ему что-то соблазнительное, взять на слабо?

Лоуренс вовсе не собирался заработать на этом. Он поступал вопреки очевидному правилу, существовавшему у торговцев: не думаешь о деньгах — жди убытков. Но сейчас придерживаться здравого смысла было не в его интересах.