Волчица и пряности. Том III

Цена взлетела в восемьдесят раз! Прирост был безумен, но цена неукротимо рвалась вверх, будто конь на полном скаку. И невозможно было его остановить. Перед возможностью наживы разум людей что привязь из ветоши — такая не удержит лошадь.

До открытия рынка оставалось время, но торговцы уже заключали предварительные сделки. Появившийся у лавки с той же целью Лоуренс видел, как торговцы частенько подходили к хозяину и что-то нашёптывали ему на ухо, после тот не спеша менял надписи в таблице. Не торопился он, видимо, для того, чтобы сохранить в секрете, кто и какую установил цену. Как бы то ни было, количество дощечек с покупателями и не думало снижаться.

Лоуренс хотел подсчитать общее число покупателей, как заметил краем глаза знакомую фигуру. Повернувшись, он увидел Амати. Вчера Лоуренс нашёл его первым, но тот был тоже не промах. Амати, не уступая Лоуренсу в наблюдательности, будто почувствовал на себе взгляд и повернулся в его сторону. Мысли моментально пронеслись в голове Лоуренса: дружеское приветствие казалось неуместным, но и не обращать внимания на Амати было бы неудобно, потому что тот обязался передать деньги после звона колокола. Но Амати опередил его и, улыбнувшись первым, поклонился.

На мгновение Лоуренса взяло удивление, но он сразу же понял почему: рядом стояла Холо. По какой-то причине она не стала одеваться по городской моде, а стояла в монашеском плаще, на её капюшон были прикреплены три крупных белоснежных пера. Она смотрела в сторону лавки, не обращая внимания на Лоуренса. При виде улыбки Амати внутренности Лоуренса будто обожгло огнём.

Сказав что-то Холо на ухо, Амати стал пробираться через толпу к Лоуренсу. Тот стоял с невозмутимым видом, подавив в себе любые зачатки гнева. Он был уверен, что разоблачить его истинные чувства под силу только Холо.

— Доброе утро, господин Лоуренс!

— Доброе утро!

И всё же Лоуренсу стоило огромных усилий сохранять спокойствие при виде улыбающегося Амати.

— После звона колокола здесь будет не пробиться, поэтому я подошёл к вам пораньше, — сказал Амати и достал из-за пазухи завязанный шнурком мешочек.

— Что здесь? — невольно спросил Лоуренс. Он был уверен, что юный торговец расплатится серебром, но мешочек был явно маловат для трёхсот монет.

Тем не менее Амати ответил:

— То, о чём договаривались.

Разумеется, Лоуренс не мог не принять протянутый мешочек, несмотря на свои сомнения. Развязав шнурок, он заглянул внутрь и широко раскрыл глаза от изумления.

— Прошу прощения, что не принёс серебро. Я посчитал, что вам будет неудобно носить такое большое количество монет, поэтому я хочу заплатить золотыми лимами.

В мешке поблёскивали золотые монеты. Лоуренс удивлённо задавался вопросом, где Амати мог купить лимы. Монета уступала люмиону в цене, зато имела хождение на западном побережье Проании — королевства, которому принадлежал Кумерсун. За один лим давали около двадцати торени. Сейчас на рынке сложилась нехватка валюты, поэтому Амати, должно быть, пришлось заплатить немалую комиссию за обмен. Скорее всего, он пошёл на подобные меры, чтобы показать Лоуренсу, что может свободно разбрасываться деньгами. И Холо он взял, наверное, для того, чтобы Лоуренс отвлёкся на неё. Лоуренс ненароком показал своё удивление, и теперь это не скроешь от глаз Амати.

— Обменял по последнему курсу. Здесь двадцать четыре лима.

— Хорошо, я принимаю деньги.

— Не будете пересчитывать?

— Не требуется. — Было самое время показать свою уверенность и отмахнуться от вопроса, но сейчас ему показалось, что его слова прозвучали как пустой блеф.

— Теперь я бы хотел получить договор на триста серебряных монет, — сказал Амати.

Лоуренс подал его, только когда Амати напомнил об этом. Юный торговец постоянно опережал его на шаг. После того как они обменялись наличными и частично выполненным договором, Амати сказал обычную в этой ситуации фразу:

— Принято.

Лоуренс смотрел на удаляющуюся спину Амати, и в его голове одно за другим рождались плохие предчувствия. Может быть, Амати намеренно сказал, что у него не хватает наличных, и предложил трёх лошадей? Всегда иметь в запасе наличность — это азы торговли. Или, может, он так же, как и Лоуренс, скупал ночью пирит? Чем больше у Амати пирита, тем меньший подъём в цене ему требуется.

Амати принял договор, с присущим ему изяществом распрощался и ушёл. Лоуренс очень сомневался, что имеет дело с блефом. Его чрезвычайно интересовало, сколько же пирита у Амати. Сделав вид, что трёт нос, Лоуренс закусил ноготь большого пальца.

Изначально он планировал до полудня наблюдать, а затем вбросить нужное количество пирита, чтобы сбить цену, но в голове у него мелькнула мысль, не поступить ли так раньше. Правда, посыльного Дианы до сих пор не было видно. Лоуренс не мог действовать, пока не выяснится, получит ли он сделку на большой объём пирита или нет.