Волчица и пряности. Том III

Периодически она прикладывалась к кружке, зажмуриваясь после каждого глотка. В кружках плескался прозрачный напиток, который здесь называли огненным вином. В этой местности крепкие напитки не попадали под жёсткий запрет Церкви и их продавали свободно.

— Закажем что-нибудь послаще?

Холо помотала головой. Она так сильно сморщилась, что Лоуренс представил, как у неё под плащом встала дыбом шерсть на хвосте. Наконец-то опустошив кружку, «странствующая монахиня» сделала долгий выдох и вытерла рукавом уголки глаз. Разумеется, Холо выглядела бы неубедительно в роли монахини, распивая крепкий напиток, который, как говорят, выбьет дух из любого, а с повязанным на голове платком она напоминала типичную горожанку.

Холо перед ужином переоделась, после чего пара снова поблагодарила Амати. Молодой торговец был так очарован девушкой, что не только Лоуренс, но и хозяин гостиницы стал посмеиваться над его внезапно поглупевшим видом. Кокетка решила усугубить положение и преподнесла свои благодарности с ещё большим рвением и грациозностью. Но если бы Амати увидел Холо за трапезой, его иллюзии быстро бы развеялись.

— Хм, знакомый вкус. — В уголках её глаз заблестели слезинки — то ли напиток был чересчур крепким, то ли он пробудил воспоминания о родных лесах. И действительно: чем дальше едешь на север, тем чаще можно встретить выпивку, которая способна выбить душу из тела.

— Я бы сказал, что, когда напиток настолько крепкий, перестаёшь чувствовать какой-либо вкус.

Похоже, моллюски надоели Холо: она принялась за печёную и варёную рыбу. Весёлым голосом она ответила:

— За десять лет внешний вид может позабыться, но запах не выветривается из памяти гораздо дольше. У этого вина знакомый вкус. В Йойсе я пила что-то похожее.

Лоуренс оценивающим взглядом посмотрел на кружку, затем на миниатюрную Холо:

— На севере и правда много крепкой выпивки. Ты всегда такую пила?

На что девушка с гордостью ответила, не обращая внимания на кусочек рыбы, приставший к уголку её рта:

— Не пристало благородной и мудрой Волчице пить сладкое вино!

Хотя нежное телосложение Холо больше ассоциировалось с молоком и мёдом, Лоуренс, улыбнувшись, согласился с этим утверждением. Наверное, выпивка действительно навеяла ей мысли о родных краях. Всё-таки одной только еды, даже такой вкусной и долгожданной, вряд ли достаточно, чтобы её лицо засветилось от счастья. Как маленькая девочка, получившая неожиданный подарок, Холо радовалась этому внезапному подтверждению, что Йойс стал ближе.

Но Лоуренс вдруг отвёл от неё глаза. Не из опасения, что Холо заметит его пристальный взгляд и начнёт подшучивать, а потому что он слышал, что Йойс давно разрушен, и очень не хотел, чтобы она об этом узнала, причём именно сейчас, когда она так радуется нахлынувшей ностальгии. Правда превратила бы её беззаботную улыбку в жестокое солнце, на которое больно смотреть. В любом случае не стоило портить такой приятный ужин. Пока Холо не заметила его настроения, Лоуренс переключился на более позитивный лад и спросил:

— Понравился карп?

— Угу. Не думала, что в варёном виде он такой вкусный. Можно добавки?

Котелок с карпом стоял далеко от Холо, поэтому очередную порцию для неё разливал Лоуренс, и каждый раз на дне её деревянной тарелки оставалось всё больше лука — Холо не переносила его ни в каком виде.

— А где ты его могла есть? Существует не так уж много мест, где подают карпов.

— В смысле? Из реки хватала да ела. Рыба ленивая — ловится легко.

Лоуренса убедил ответ. В образе волчицы она вполне могла заниматься рыбалкой.

— А я не ел карпа сырым. Ну и как он?

— Чешуя в зубах застревает, костей много. Думала, будет вкусно, — птицы ведь заглатывают эту рыбу целиком. В общем, не понравилось.

Лоуренс тут же представил, как Волчица оглушает большого карпа и принимается с хрустом перемалывать его, начиная с головы.

Карп известен своей долгой жизнью, в церковных кругах его называют то священной рыбой, то порождением дьявола, поэтому отведать его можно только в северных районах. Действительно, если на севере бегают такие волки, как Холо, относиться к карпам с пиететом только из-за того, что они долгожители, несколько глупо.

— Человеческая еда хороша, как всегда. И рыба подобрана очень здорово. Этот Амати — парень не промах.

— И в таком-то возрасте. Не говоря уж о том, сколько товара проходит через него.

— У него всё хорошо, это да, а у тебя самого что в повозке? — Взгляд девушки стал холодным.

— Ах, это? Гвозди. Например, их забивают в… чёрт, в этом столе их нет.

— Что такое гвозди, я знаю. Я к тому, почему ты не взял товар поинтереснее? Или неудача сказалась?

Лоуренсу, однако, нечего было сказать в своё оправдание — что правда, то правда. Его самоуверенность привела к тому, что он потратил немыслимую сумму на доспехи и практически разорился, едва избежав долгового рабства на всю оставшуюся жизнь, да и Холо тоже немало досталось. Неудача научила торговца быть более осторожным, поэтому в Рюбинхайгене он закупил гвоздей примерно на четыреста торени, оставив про запас значительную сумму.