Волчица советника

Если не важно, то какого брыга он отбирает у меня эти мгновения восторга?!

— ЛИРА! ЛИРА! ЛИРА!

Я стряхнула с плеч его руки и запрыгнула на обводы борта над бушпритом, балансируя, раскинула руки навстречу морскому ветру, солью на губах ощущая вкус свободы, триумфа и своей победы.

Позже была забавная беседа с Рени Литами, заявившим, что поедет в княжество, — его, мол, всегда привлекали горные ландшафты, и разве графству Йарра не нужен целитель? А я на этого поросенка целое любое желание потратила! — и очень неудобный разговор со степняком.

— Забудьте о моих словах, госпожа, — глядя мне в переносицу, сказал Сэли. — Мои чувства не должны вас тревожить.

— Если ты хочешь уйти…

— Вы гоните меня? — Светло-карие глаза степняка стали коньячными, но быстро потухли.

Да. Нет. Не знаю.

Стыдно…

Я не хочу, чтобы он потом, как Алан, обвинял меня во всех грехах. Сэли успел стать мне другом — незаметно, исподволь. Я не хочу лишиться его спокойной уверенности и невозмутимости, участия и чуточку назойливой опеки. Но и мучить его не хочу.

— Решай сам, — спрятала я руки за спиной.

— Тогда я останусь, — кивнул Сэли. — Доброй ночи, госпожа, — поклонился варвар и пошел к противоположному борту. Хлопали от крепчающего зюйд-веста полы плаща, щелкали амулеты…

Коста умер.

— Яд, — вынес вердикт осмотревший тело Рени. — Что-то медленнодействующее, вызывающее трудности в работе легких.

— Угадаешь, кто его убил? — уже в каюте спросил меня Йарра.

В голову приходило только одно имя.

— Неужели Прайс?

— И это лишний раз подтверждает, что руку к нападению приложил князь. Главарю бунтовщиков дали яд, как только ты привезла меня на корабль, — Луар не собирался отпускать его живьем. Жаль, нет Сибилла, я бы велел ему считать своего помощника, — выплюнул последнее слово граф.

Допрашивать лорда полномочий у Йарры не было. Можно, конечно, пренебречь и превысить, но не пять дней спустя собственной, почти удавшейся ликвидации.

— Господин… Выходит, Прайс знал о том, что люди Косты попытаются отбить своего главаря? Что на бухту нападут? И князь, получается, знал… Неужели Его Светлость был готов рискнуть четырьмя десятками кораблей, верфями, жизнями своих солдат…

— …чтобы избавиться от меня? Как видишь, да. — Йарра вдруг сдвинул рукав моей рубашки вверх, надавил на запястье, и татуировка, отзываясь на прикосновение чистокровного, загорелась ярким серебряным светом. — Луар не знал, что ему перейдет дорогу одна маленькая, но очень храбрая тигрица. Почему ты вернулась, Лира? — вдруг спросил граф. — Нет, не прячься. Ответь, — сжал он мой подбородок.

— Я… Я… — Большой палец Йарры прижался к моей нижней губе, погладил ее, и дышать стало трудно.

— Почему, Лира? Мм?

Я смешалась, опустила глаза, чувствуя, как краснеют даже уши. Светлые боги, это еще хуже, чем с Сэли! Тогда было просто стыдно, а теперь стыдно и страшно. Я ведь думала, что у меня все прошло, а оно только хуже…

— Вы сюзерен, — буркнула я. — Это мой долг.

— Сюзерен, значит, — кивнул он и отпустил меня. — Понятно.

21

Столица встречала героя. Сияли умытые коротким ночным дождем шпили башен, реяли флаги, празднично переливались на солнце витражи и слюдяные окна. Дома окутывала нежнейшая дымка иллюзорной зелени. Княжеский маг сотворил настоящее чудо, пустив по стенам зданий плети дикого винограда и жимолости, островного жасмина и диких роз. На главной площади дожидались своего часа столы с угощением и бочки с элем, а фонтан перед Ратушей был отключен — ходили слухи, что после фейерверка оттуда забьет настоящее табачное вино из долины Йарра.

Улицы запрудил народ. Празднично одетые горожане пришли сами и привели детей, чтобы показать им Его Сиятельство Раду Виоре, графа Йарру, Второго Советника князя, Лорда-Адмирала, победителя Лизарии и героя войны, благодаря которому люди не знали голода вот уже двенадцать лет.

Портал перед городскими воротами открылся ровно в полдень, и толпа у крепостных стен взорвалась счастливыми воплями и здравицами. Граф Йарра слегка улыбнулся, поднял руку в приветствии и тронул шпорами огромного черного жеребца.

Приветственный рев сопровождал отряд Йарры до самого Храма. Впереди два рыцаря со штандартами рода Виоре — бело-лиловое поле, черный оскалившийся волк с воротником из драконьей чешуи. Сразу за ними Йарра, позади — сопровождение. Правда, то, что рыцари всего лишь декорация, знал каждый ребенок. Помилуйте, разве Райанскому Волку нужна охрана? Тем более в городе, полном благодарных жителей?

— Вы только покажите кого, мы его на пику! — выкрикнули из толпы.

Йарра криво усмехнулся и бросил на голос монету, вызвав новую бурю восторгов.

Высокие Лорды свиты князя, стоящие на ступенях Храма, приветствовали графа куда спокойнее. Насколько любила Йарру чернь, настолько же недолюбливали приближенные: слишком он порой недружелюбен, слишком не любит делиться, слишком бывает убедителен в переговорах и непонятен в жизни. Младший сын лорда Виоре где-то пропадал с девяти до двадцати трех лет, а объявившись, за три года добился кресла Советника — немыслимо!