Волчок

О собачьем бассейне. Изначально бассейн устраивали для людей, а для собак построили отапливаемую псарню. Но псов стало слишком много, они ссорились, сражались за место вожака, пытались загрызть кого-то, кто был послабее: собак Ярутичей нельзя назвать домашними. Тогда большую часть поселили на закрытой террасе с бассейном. Некоторые из псов целыми днями лежали на бортах бассейна, некоторые подпирали двери, кое-кто спал на дне. Драчуна из маленьких, Бову, запирали в особой каморке.

Собачье переселенье на пользу бассейну не пошло, и каждые три-четыре дня с тех пор, как уволилась последняя домработница, Варваре приходилось его мыть. На террасе отменная акустика, и когда собаки принимаются выть хором, этот тягучий тоскливый аккорд слышно даже по ту сторону поля. Ольга уверяет, что наслаждается хоровым пеньем и разбирает голоса отдельных солистов: «Вот, Хват завел, слышите, какой у него церковный тенор?»

7

Наутро в самый день Праздника птиц Варвара Ярутич была изнурена, издергана и готова сменить человечью речь на лебединое шипенье. Но Дом сверкал, отряд расписных птиц-тотемов на древках ждал гостей, а на поляне вокруг сложенного высокого костра выстроились столы, кресла и узорчатые скамьи. В доме резались салаты, Ольга примеряла украшенье из перьев, а из летней кухни доносились потрясающие ароматы жарящегося мяса.

Праздник назначили на четыре часа, но первая птица прилетела только в шесть. Точнее, приехала. По сценарию и уговору это был дрозд, но, мило улыбнувшись, дрозд сообщил, что не успел ничего придумать, а потому явился в человеческом образе – ничего? Прибывшая в такси сорока с мужем тоже прострекотала про недостаток времени. На сорочьем муже красовались шорты и футболка с надписью: «Не Cola». Лебедю Варваре хотелось ущипнуть его в толстую руку.

8

Гости Праздника птиц, как и большинство коренных жителей старых Вяхирей, были потомками заслуженных, а то и знаменитых мастеров советской архитектуры, музыки, кино и искусства. Или наследниками выдающихся партийных деятелей и военных. Чтобы получить дачу в Вяхирях, нужно было отличиться перед государством. Здесь, к примеру, была дача известного скульптора, которому партия доверяла создавать памятники Ленину, Сталину, Кирову, Жданову. Здесь строили дома прославленные советские композиторы, скрипачи, кинорежиссеры, семья летчика-полярника, маршал, герой войны.

Сейчас в Вяхирях обитали их дети, внуки, правнуки, а чаще – новые хозяева, которым наследники продали дачу, навсегда уезжая из России или просто нуждаясь в деньгах. Часть потомков унаследовала ремесло именитых дедов, причем непременно в таком виде, какой дедам, взгляни они на творения внуков, был бы непонятен, а то и ненавистен. Например, внучка мраморных Сталиных создавала остроумные конструкции из смятых алюминиевых банок или подвижные композиции из палочек, ниток и пластыря. Кто-то оформлял детские книги, кто-то торговал недвижимостью, кто-то удачно выходил замуж.

Среди них встречались люди талантливые, обаятельные, даже легкие. Внучке скульптора-сталиниста в голову бы не пришло хвастаться дедовыми истуканами, равно как и стесняться их. Внук прославленного маршала, участвовавшего в венгерских событиях, не считал это ни пятном на своей репутации, ни орденской ленточкой по наследству. Все они жили собственной жизнью по своим правилам и обыкновениям. При этом, не испытывая ни гордости, ни стыда по поводу своих дедов, они неосознанно причисляли себя к избранным и вели себя как избранные. Иными словами, от отцов и дедов они соглашались принять положение, никак не связывая себя ни с историей, ни с ценой этого положения.

Вероятно, все новые вяхиревцы чувствовали это противоречие и бессознательно старались справиться с ним – кто экстравагантностью, кто капризным поведением, кто высокомерием. Только самые талантливые из них становились, наоборот, чрезвычайно просты, сердечны до святости. Но таких на Празднике птиц не оказалось.

Наверное, именно поэтому и случилось, что на Празднике нашлась только одна птица – Лебедь Варвара. Что касается алконоста Ольги, то, увидев гостей, всецело позабывших о своих птичьих ролях, она тоже отряхнула с себя театральные чары и делала вид, что просто нарядилась для летней вечеринки в саду.

9

Гостей собралось не менее сорока душ. В глубине сада там и здесь зажглись китайские фонарики, из открытых окон Дома курились звуки легкого джаза, а на столах поблескивали хрусталь и серебро. Множество лиц, в том числе незнакомых, приводило Варвару Ярутич в приподнято-поэтическое настроение. Хотя, конечно, жаль, что сова Лиза Папаникос с мужем-сычом Владиком не позаботились о малейшем совообразии, а Кристина Фогге пальцем не двинула, чтобы стать похожей на сойку, роль которой так выпрашивала неделю назад. Белая Лебедь сновала между гостями, светски, но немного нервно смеялась. Она была самой светлой птицей в темнеющем саду, и отсветы китайских фонарей бросались к ней на плечи, грудь, спину.

– Прохор, я запамятовала что-то: вы сокол? Ах вот как, стриж. Очаровательно. Стриж, подлейте-ка лебедю шампуня.