Волчок (СИ)

А вот Ивар и Владислав ближе к обеду перебрались в будку. Дощатая коробка закрывалась приставной дверью, которая вешалась на крючки. Сейчас она висела на таких же крючках рядом с выходом. Пока пересмешники не знали, что внутри кто-то есть, закрываться было не от кого. К тому же пернатники воняли так, что к горлу подкатывало даже с открытой дверью.

В открытом проходе виднелись оглобли и пернатый лошадиный зад на фоне разных пейзажей.

Местность постоянно менялась, то перетекая из поля в густой холмистый лес, то обрастая высокими скалами, между которыми петляла незаезженная колея. Когда они приближались к тоннелю под небольшой горой, которую красиво высвечивал по контуру ярко-желтый закат, Влад захотел сфотографировать это и вспомнил, что оставил телефон в деревне. Все внутри упало от огорчения. Но он не стал ничего говорить. Не поедут же они обратно.

Телега нырнула в темноту тоннеля, и Ивар зажег масляную лампу.

— Что-то не так? — спросил он, почуяв перемену в настроении Влада.

— Да нет, ничего.

— Не по себе от их "песен" да? Понимаю. Мы сами еще не привыкли.

— Вы про "конюха и кентавриху"? Да. Я теперь месяц спать не смогу.

— Это-то само собой, — усмехнулся мельник. — Но я про пересмешников.

— Поначалу, пугали. Но Север мне все объяснил, — пожав плечами, ответил Влад и про себя добавил "когда меня чуть не съели".

— Повезло тебе с Севкой. Представляешь сколько людей они успели выманить и переловить, пока все, наконец, поняли, что это всего лишь звуки?

Влад не без стыда вспомнил, как повелся на детский плач, который вообще-то и звучал-то не так уж правдоподобно, чтобы высовываться из пещеры. А ведь он не считал себя идиотом. Как не считали себя дураками и люди испугавшиеся прибывшего поезда, хотя тот был всего лишь на экране. Только поезд был безобидной картинкой. А Влад мог стать птичьим обедом, если бы не опытный человек под боком.

— Чего вы отсюда не уедете в Явь?

— А там что, лучше?

Влад оторопел.

— Еще бы! Еды завались. Добраться можно куда угодно за несколько часов. Лекарства на каждом углу в любое время суток хоть от головы, хоть от поноса. А главное — никто не пытается тебя сожрать. Могут, правда, побить и обобрать. Но это везде так.

Ивар рассмеялся.

— Не-ет. Мы уже не приживемся там. Мы — дети Нави. В нас нечистая кровь. Моего прапрапрапрадеда в детстве похитили вампиры. Он был одним из первых кто восстал против лиха. Борьба эта все еще не закончена. Каждое поколение пожертвовало слишком многим, чтобы просто так взять и бросить эти места, — мельник грустно усмехнулся. — Как вс тихах. Вижу горы-исполины, вижу реки и поля, это навьская природа, это родина моя.

— Так это же наши стихи, — удивился Влад. — И там по-другому было.

— Где же на них написан, что это ваши? Мы что по-твоему невежды безграмотные? Мы с вами читаем одни и те же книги. На это не всегда есть время. Но мы немного в курсе про ваши войны, культуру и историю.

— То есть все знают, что есть другой мир, и никого это не удивляет?

— Тебя же не удивляет что есть дом и есть улица. Лес и поле — тоже разные миры. Только, вместо того чтобы удивляться, нужно осваивать. Иначе...

— Мементо море, — машинально процитировал Влад героя из одного фильма.

С последним доводом мельника он был, конечно, согласен, но сравнение целых двух разных, хоть и соседствующих вселенных с каким-то лесом и полем грубо преуменьшало масштаб фантастичности. Но это только для него, человека привыкшего к интернету, четырем стенам и беспросветной скучности Яви. А пока прогрессирующее человечество яростно креститься при одном упоминании черта, здешние люди, живущие без электричества и двигателей внутреннего сгорания, считают двоякость миров обыденной вещью, как закон гравитации. И называют людей из Яви "простыми", не нарочно, но естественно опуская их по сравнению с собой на уровень ниже. Взять хотя бы Севра и его курткой с антикражным магнитом: зачем красть деньги, если можно взять все что тебе надо, заморочив "простого" человека. Все равно что отобрать игрушку у полоротой собаки.

— Можно странный вопрос?

— Ну?

— Я не видел у вас дома ни одной иконы. Вы не верите в бога? Или у вас тут такое вообще не заведено?

— А. Понял, про что ты. Первые навяне еще верили, ставили идолов, молились, ждали спасения, пока не догадались сами взять в руки топор и надавать нечисти по рогам. А вы там до сих пор верите.

— Многие. Я нет. Хотя я и в единорогов не верил.

— Ну и что? Ты о них не знал. Я ваших этих крокодилов тоже только у Марьки в книжке видал и не поверил бы в них, если бы не видел у нас тварей пострашнее. Незнание чего-то — еще не повод верить что это нечто волшебное и божественное.

— Но людям же хочется чуда. Но когда все обыденно и понятно, то скучно жить.

— Скучно — сидеть и ждать этого твоего чуда. Делай чудеса для других и они тоже тебя удивят. И сам много нового себе узнаешь.

Влад хотел поспорить, что не у всех есть сила и способности для подобных дел, но осекся, вспомнив вчерашнюю битву с пересмешником. Он действительно был поражен собой и похвалой человека, для которого подобные стычки — обыденность.