Вол’джин. Тени Орды

Вол’джину хотелось оскорбленно прореветь, но горло бы этого просто не допустило.

«Мне не хватает и дыхания».

– Продолжай.

Пандарен улыбнулся настолько раздражающе, что… на какой-то миг Вол’джин мог бы понять и оправдать вторжение зандаларов.

– Есть такой вид крабов, который поселяется в ракушках вместо отращивания панциря. Некогда два брата-краба росли бок о бок. Они становились все больше и больше, и тут один нашел череп. Кости спереди были раздроблены, и он пробрался внутрь. Другой нашел шлем, защищавший череп. Первый полюбил череп и идеально врос в него. Второй же cчитал шлем не больше чем очередной ракушкой. Но когда пришло время двигаться дальше, первому не хотелось покидать череп. Тот определил его и полностью устроил, так что краб перестал расти. Второй же, пускай и нехотя, оставил шлем и брата позади. Он расти не перестал. Не мог себе этого позволить.

– И какой из этих братьев я?

– Все зависит от твоего выбора. Ты краб в черепе, который доволен тем, что запер себя в ловушке? – Тажань Чжу пожал плечами. – Или же ты краб, что продолжает расти и ищет новый дом?

Вол’джин поскреб рукой подбородок.

– Тролль я или Вол’джин?

– В каком-то смысле. Я бы спросил иначе: ты Вол’джин, который чуть не погиб в пещере, или ты тролль, что ищет новый дом?

– Дом – это аллегория.

– Более или менее.

«Неужели я запер себя в той пещере?»

Когда Вол’джин вспоминал, как его туда заманили, в нем бушевал стыд. Да, тот факт, что он не погиб, тоже победа, но ему вообще не стоило влезать в эту схватку. Гаррош подкинул наживку – и Вол’джин ее проглотил. Пригласи его Гаррош на ужин, где больше бы никого не было, он бы заподозрил предательство и пришел бы со всем племенем Черного Копья.

Тролль содрогнулся.

«Я запер себя в этом стыде».

Изучая этот стыд, Вол’джин увидел ужасный круговорот повтора, в который его мысль попадала вновь и вновь. Ни один тролль не должен был на это купиться. Даже человек вроде Тиратана не поверил бы в такую прозрачную уловку. Стыд стал его якорем, и то, что он не помнил, как спасся, означало, что у него не было орудия, чтобы обрубить этот якорь. В этом Тиратан оказался прав: Вол’джин страшился того, чего не знал.

И все же, глядя на этот круговорот, он заметил в нем слабость. То, как он выжил, – несущественно. Его могли выволочь из пещеры гну-сини, чтобы обмыть в реке и сожрать, и это неважно. А важно то, что он еще жив. Он все еще мог расти. Мог продолжать. Необязательно запирать себя.

«Вот оно».

Ни один тролль не должен был так запирать себя в ловушке, а раз Вол’джин это сделал, то он мысленно исключил себя из числа троллей. Он тяжело сражался, как мог и хотел бы тролль, но лишь чтобы доказать свою тролльскую сущность пандарену и зандаларам. И человеку.

«Насколько же я далеко зашел? – Он покачал головой. – Такая ловушка не место для тролля».

Но только тролль мог пережить эту ловушку. Гаррош подослал убийцу, чтобы с ним расправиться. Всего одного. Неужели правитель Орды так его недооценивал? Разве Вол’джин не пообещал пронзить его стрелой?

«Как он смел послать на меня что-то меньше, чем целый отряд троллей или титанов?»

Тажань Чжу предостерегающе поднял лапу.

– Ты на важной развилке, Вол’джин, так что дослушай всю сказку о крабах. Тот второй брат в поисках нового дома наткнулся на череп, череп побольше, и шлем на том черепе. Ему пришлось выбирать: шлем или череп.

Тролль медленно кивнул.

– Но это не единственный выбор.

– Для Шадо-пана это самый удобный выбор. Ты же, с другой стороны, имеешь и прочие варианты. – Монах кивнул. – Если желаешь других притч, я с удовольствием расскажу. Но надеюсь, ты продолжишь давать мне советы в вопросах военной стратегии.

– Да. Каким бы я ни был крабом, война – это часть меня.

– Тогда я оставлю тебя с твоими мыслями.

Вол’джин окончательно решил не уходить и сел на землю. Заключив, что ни один тролль не должен был попасть в такую засаду, как он, темный охотник убедил себя, что он больше не тролль. Доказывая, что это ложь, посторонним, он никак не изменял то, что думал сам.

«Но я тролль. Я выжил. Я – все, чем был раньше, да еще стал мудрее. – Он усмехнулся сам над собой. – И уж по крайней мере достаточно мудр, чтобы увидеть, как был глуп».

Вол’джин собрался с силами и сделал внутреннее движение, раскрывшись для лоа. Он выскользнул в серый пейзаж, замечая тени внутри теней, смутные силуэты растений и деревьев из родных джунглей. И принял это за добрый знак. Затем обернулся и обнаружил, что над ним нависает Бвонсамди.

Меня больше не захватят, как слепого.

Орки – нет. – Страж мертвых расхохотался под своей маской. – Кого это я вижу пред собой?

Тролля. Пока что этого достаточно, – Вол’джин протянул ему руку. – Верни, пожалуйста.

Что же у меня, по-твоему, есть?

Мое ощущение самого себя троллем.

Бвонсамди снова расхохотался и достал из ремня искрящуюся черную жемчужину.