Вольф Мессинг. Видевший сквозь время

Зал оказал набит битком. Все зрители в телогрейках и полушубках, другой публики здесь просто не случилось. Они стояли в дверях и даже сидели на полу, в проходах между кресел, на исхудалых, задубевших от мороза и сибирского солнца лицах блестели искрящиеся интересом живые глаза.

Артем Виноградов, сидя на табурете посреди сцены и держа на коленях аккордеон, играл «Полет шмеля». Он очень старался, и его пальцы так и летали по клавишам аккордеона, сверкающего перламутровыми накладками и золотыми уголками мехов.

Мелодия кончилась. Виноградов сдвинул меха аккордеона, встал и поклонился. Раздались жидкие аплодисменты.

На сцену вышел Осип Ефремович и жестом попросил Виноградова поклониться еще раз, а зрителей – усерднее поаплодировать. Вдруг мужской голос из середины зала громко спросил:

– А Мессинг здесь?

– Простите, что вы спросили, товарищ? – Осип Ефремович подошел к краю сцены.

– Спрашиваю, товарищ Мессинг здесь?

– Здесь, здесь! – закивал Осип Ефремович. – Скоро подойдет его очередь! Следущим номером нашей программы…

– Мессинга давай! А потом пущай остальные!

– Правильно! Давай Мессинга! Музыку потом послушаем! У нас важный вопрос к Мессингу имеется! – раздавались в разных местах зала голоса. – Давай Мессинга!

– Хорошо, товарищи, хорошо! Пусть будет по-вашему! – поклонился Осип Ефремович и, набрав в грудь воздуха, громогласно объявил: – Артист оригинального жанра, телепат и гипнотизер Вольф Мессинг!

И на сцену вышел Вольф Мессинг, остановился рядом с Осипом Ефремовичем, пригладил волосы. Следом за ним на сцене показалась Аида Михайловна. Она была в вечернем, черном с блестками платье и лакированных черных туфельках. Аида Михайловна прошла вперед и проговорила:

– Прошу вас, уважаемые товарищи! Приготовьте ваши вопросы к товарищу Мессингу! Подумайте над заданиями, которые должен будет выполнить Вольф Григорьевич.

А мы уже придумали, – в зале поднялся кряжистый мужик преклонного возраста в медвежьей шубе. – Тут и думать не о чем. Все об одном и том же думаем… Когда война кончится, товарищ Мессинг?

В зале воцарилась тишина. Сотни глаз напряженно уставились на прорицателя. И взгляды офицеров НКВД, занимавших весь передний ряд, также были прикованы к Мессингу.

Аида Михайловна с улыбкой повернулась к нему:

– Пожалуйста, Вольф Григорьевич, отвечайте зрителям.

У подполковника НКВД сделалось напряженное выражение лица и резче обозначились морщины на жестком лице.

– Не дай Бог этот еврей что-нибудь не то вякнет… – пробормотал он.

Сидевший рядом офицер услышал, наклонился и спросил шепотом:

– Может, запретить?

– Да сиди ты!..

Мессинг подошел к краю сцены и прикрыл веки… вытянул вперед руки, пальцы слегка подрагивали…

…Перед глазами космическая мгла, бесконечная, леденящая… безмолвные планеты вращаются в бесконечном пространстве космической бездны… И вот выплывает сине-зеленая, окутанная клочьями облаков Земля… Она стремительно приближается… она окутана дымом и туманом… Сквозь этот дым едва заметна бледная зеленая Луна…

Лицо Мессинга было напряжено, веки вздрагивали… пальцы вытянутых рук тоже дрожали. И зазвучал голос, чужой, неузнаваемый, словно доходящий из космической глубины… Он говорил о том, что видел… и Мессинг видел…

…Развалины Сталинграда… обгорелые почерневшие остовы домов, груды битого кирпича и щебня… колонны бредущих мимо обмороженных пленных немцев в разбитых сапогах, валенках и даже лаптях…

…Разбитое обгоревшее здание универмага. Перед входом в подвал толпятся советские офицеры, улыбаются, смеются, радуются. Многие курят. Полушубки у них расстегнуты, на гимнастерках покачиваются ордена и медали… Это победа!

…И вот подвал универмага. Большой стол, вокруг которого стоят советские офицеры. Сбились в кучку немецкие генералы. К столу подходит фельдмаршал… это фон Паулюс… садится… К нему придвигают бумагу. На ней написано крупно, так, что можно прочесть: «АКТ о безоговорочной капитуляции!». Паулюс берет ручку, макает перо в большую чернильницу и подписывает бумагу.

…И вдруг взгляду Мессинга открывается черная Волга с белыми заснеженными берегами… черные крутобокие волны катят к берегу… и от воды идет пар…

А зрители в зале слышали низкий, протяжный голос:

– Я вижу великую победу на Волге… вижу тысячи пленных немцев… снег и кровь, и кровь… трупы наших и немецких солдат… очень много трупов… их нельзя сосчитать… Генерал-фельдмаршал фон Паулюс подписывает акт о безоговорочной капитуляции… Это случится скоро, в феврале сорок третьего года… – продолжал звучать голос Мессинга. – Люди всего мира запомнят это сражение под названием Сталинградская битва… Но я вижу еще… я вижу весну.. я вижу Берлин…