Вольфганг Амадей Моцарт

Средства к существованию в эти первые годы брака давала ему прежде всего его деятельность как пианиста-виртуоза. Он играл в театральных и концертных залах, в частных домах, устраивал музыкальные вечера и в своей собственной квартире. Концерты проводились обычно по подписке. Дворяне и богатые буржуа, составлявшие избранное общество Вены, подписывались заранее на билеты, и так обеспечивалась основная часть публики, которая, кстати говоря, прекрасно разбиралась в музыке. Отдельные представители австрийской аристократии владели даже своими собственными музыкальными театрами, содержали симфонические или духовые оркестры. К слову сказать, оперу Моцарта «Идоменей», премьера которой состоялась в свое время в Мюнхене, венцы могли увидеть в частном театре князя Ауэрсперга.

Моцарт не раз выступал у русского посла князя Голицына, о котором я уже упоминала. Князь высылал за Моцартом свою карету, отвозившую его после музыкального вечера домой, и оказывал ему самый любезный прием.

В домах венской знати, куда его наперебой приглашали, он играл охотно. Мог подолгу импровизировать, откликался на просьбы влиятельных хозяев сочинить для них что-нибудь. Однажды жена важного придворного, покровителя музыкантов, попросила композитора написать для нее песню. Собрались гости, а Моцарта с его сочинением все нет и нет. Послали слуг разыскать его. Моцарт явился, а о своем обещании забыл. Не беда! Он велел слуге принести лист нотной бумаги и прямо в гостиной сочинил прелестную арию, тут же исполненную под его аккомпанемент хозяйкой дома.

Не терпел только одного — если во время его игры начинались шум или болтовня. Тогда он попросту прекращал играть, а иногда, раздосадованный, и вовсе уходил из этого дома.

Наиболее интересными для него как исполнителя и композитора были его собственные академии, где звучала преимущественно его музыка, нередко сочинявшаяся специально к сему случаю, и где он выступал сам, с блеском демонстрируя свое виртуозное мастерство. В программу таких академий включались симфонии, арии и целые сцены из опер, концерты для фортепиано с оркестром и другие фортепианные произведения. Моцарт также импровизировал, согласно обычаю, на предлагаемые публикой темы или на мотивы из какой-нибудь оперы.

Вот полный текст программы одной из таких академий, появившийся в день концерта в газете «Венский листок»:

«Сегодня в четверг 1 апреля господин капельмейстер[2] Моцарт будет иметь честь дать в свою пользу большую музыкальную академию в Императорском королевском национальном придворном театре. Будут исполнены следующие пьесы: 1) Большая симфония с трубами и литаврами. 2) Ария, спетая господином Адамбергером. 3) Господин капельмейстер Моцарт сыграет на фортепиано совершенно новый концерт. 4) Совершенно новая большая симфония. 5) Ария, спетая мадемуазель Кавальери. 6) Господин капельмейстер Моцарт сыграет совершенно новый большой квинтет. 7) Ария, спетая господином Маркези-старшим. 8) Господин капельмейстер Моцарт будет импровизировать соло на фортепиано. 9) В заключение симфония. Кроме трех арий, все сочинения господина капельмейстера Моцарта».

Интересно, что в ту эпоху музыкантам полагалось играть обязательно по нотам. Без нот исполнялись, естественно, лишь импровизации, которые сочинялись на глазах у публики. Моцарт не всегда успевал записывать перед концертом свои новые сочинения. Однажды он должен был играть в академии только что законченную скрипичную сонату. Реджина Стриназакки, талантливая итальянская скрипачка, получила у композитора свою партию лишь накануне вечером и за утро едва успела разучить ее. Моцарт же явился на академию с нотами, где были выписаны только партия скрипки, кое-какие формулы аккомпанемента и несколько модуляций (то есть переходов из одной тональности в другую). Свою фортепианную партию он играл, таким образом, на память. Публика не заметила нарушения обычая, коль скоро перед композитором стояли ноты, но император из своей ложи, приставив к глазам лорнет, углядел, что Вольфганг Амадей играет практически без нот...

Его академии проходили при полных залах. Само имя Моцарта обеспечивало успех и другим музыкантам, приглашавшим его выступить в одном вечере с ними. Стоило кому-нибудь объявить, что в его концерте примет участие господин Моцарт, как о результатах подписки можно было не беспокоиться.

«Театр был переполнен, — писал Моцарт отцу, — я был опять столь прекрасно принят здешний публикой, что не мог не испытать подлинного удовольствия. Я уже ушел, но рукоплескать не переставали, и я должен был повторить рондо — это была настоящая буря!»

Моцарт ни в чем не погрешил против истины, описывая свой успех. Вот как передавал впечатление от другого его концерта побывавший на нем слушатель: