Воля цвета крови

– А ему что – тоже треть? – взлетели на середину лба лохматые брови Тихони, не готового делиться долей добычи с посторонним, не принадлежащим их кодле.

– Да, – ответил Пижон.

– Не много ли одному фраеру? – еще более нахмурился Тихоня, обескураженный покладистостью кореша.

– А там поглядим, – со значением посмотрел на Тихоню Пижон, и тот по его взгляду понял, что зрячий[38], возможно, не получит ничего. – Твоя задача – добыть колеса. Так что будешь в новом деле водилой. И лучше надыбать «Победу». Труднее будет догнать, если вдруг организуется погоня. Ну и вообще, на «Победе» как-то посолиднее, – скривился в улыбке Пижон. И то: одно дело подъехать к институту и свалить на куцем «Москвичке», а другое – на «Победе»…

* * *

Как было обговорено еще в ресторане, в означенный день мужчина заурядной наружности позвонил на конспиративный телефон и сообщил в трубку следующее:

– В банк за деньгами уже уехали.

Эта фраза немедленно была передана Пижону, а поскольку он и Тихоня были уже «под парами», то немедленно выехали по направлению к научно-исследовательскому институту. Подъехав к нему, оставили машину неподалеку и стали наблюдать за центральным входом. Когда показался институтский старенький «Москвич», Пижон открыл дверцу, вышел из «Победы» и бросил на ходу подельнику:

– Как увидишь, что я выхожу, сразу подавай машину ко входу. Сажаешь меня – и по газам…

В вестибюле НИИ сельского хозяйства никого не было. Даже престарелого вахтера, что обычно сидел в своей будке и от томящего его безделья читал газету либо решал кроссворд. Пижон оделся под представителя творческой интеллигенции. На нем были: короткая замшевая куртка с молниями на карманах, модные брюки с «вечными» стрелками, вычищенные ботиночки и желтый берет с пипочкой, который непременно должен был бросаться в глаза – ну чистый художник-пейзажист, оставивший мольберт с треногой, кисти и палитру с красками где-то за дверьми института.

Пижон неторопливо и обстоятельно осмотрелся, после чего уверенно подошел к телефону и, сняв телефонную трубку, принялся набирать номер, старательно делая вид, что у него имеется безоговорочная надобность кого-то вызвать из института и переговорить с ним. В это время открылись входные двери, и в вестибюль вошли две женщины: молодая и в возрасте. Молодая – очевидно, кассирша – держала в руках довольно объемную и, по всей видимости, тяжелую сумку. Надо полагать, с деньгами. Чтобы быть полностью уверенным, что в сумке находятся деньги, Пижон повесил трубку на рычажок – на самом деле он никому и не звонил – подошел к девушке-кассирше и вежливо поинтересовался:

– Простите, это вы везете зарплату сотрудникам института?

Кассирша безо всякого намека на какое-либо подозрение намеревалась было ответить импозантному мужчине в берете, что да, мы везем заработную плату всем сотрудникам института. Но ей не дала раскрыть рот женщина в возрасте, сердито заявив, что молодому человеку не должно быть никакого дела до того, везут они зарплату сотрудникам института или не везут. Пижон ответ пожилой женщины принял и понял правильно, после чего достал из внутреннего кармана своей замшевой куртки пистолет и выстрелил в девушку с сумкой. Кассирша упала, словно сшибленная кегля, выронив сумку с деньгами: пуля пробила череп и вызвала мгновенную смерть.

Налетчик потянулся за сумкой, лежавшей на боку. Но бухгалтерша в возрасте, проявив невиданную расторопность, сумела его опередить – подхватив сумку за ручки, бросилась наутек. Шаг был отчаянный. Бежать ей было некуда – впереди закрытая дверь, ее еще нужно распахнуть, а это потеря времени. Женщина пробежала несколько шагов, а потом ей крупно не повезло, – зацепившись носком туфель о небольшой выступ, она споткнулась и упала, неловко растянувшись на кафельном полу. Пижон неспешно подошел к ней, обратил внимание, что женщина пытается закрыться руками от пистолета, направленного в ее сторону. Видел даже расширенные от страха глаза и приоткрытый от ужаса рот, после чего дважды выстрелил ей в голову. Наклонившись, вытянул из ее холодеющей ладони ручки сумки и уже скорым шагом пошел к дверям. Выйдя из них, он проворно юркнул в подъехавшую ко входу в НИИ «Победу», и автомобиль, пыхнув черным смрадом из выхлопной трубы, резво взял с места…

* * *

В сумке оказалось двести восемнадцать тысяч рублей. На двоих – по сто с лишком тысяч. Такой суммы вполне достаточно, чтобы купить в Крыму дом средних размеров, а еще останется на совместное житье-бытье с Лелькой лет на двадцать-двадцать пять. Выходило так, что с хромоногим наводчиком ни Пижон, ни Тихоня делиться не собирались. Когда деньги у тебя уже в руках, то с ними расставаться трудно. Ты их считаешь уже своими, даже если они включают чужую долю. Может, фраер не позвонит? Пойдет на попятную. Ведь должен понимать, с кем имеет дело.