Воля твоя(СИ)

Правда? Мне снилось, что я с сестрой и бонной гуляю по бульвару. Мне четыре года и у меня стриженые волосы, с челкой. На улице такая ранняя весна, воробьи суетятся, булькают подтаявшие канавки. Я смеюсь и топаю ногами по лужам, а Эльвира Карловна, наша бонна, ругается, что ноги промочу.

ГЕРБЕЛЬ

Вы всегда помните свои сны? А я никогда не могу толком ничего вспомнить.

АННА БРОУН

Для меня сны - та же жизнь. Вам никогда не приходило в голову, что все мы живем в двух планах! Один план - это наша бесхитростная реальная жизнь. Другой - весь из предчувствий, из впечатлений, из необъяснимых и непреодолимых симпатий и антипатий. Из снов.

ГЕРБЕЛЬ

Я читал работы доктора Фрейда о сознательном и бессознательном. Он пишет...

АННА БРОУН

Я знакома с идеями Фрейда и даже встречала его однажды в Вене. Но это не то...

Я часто думаю: вот я видела и пережила много красивого и чудесного, и не все удержала в памяти, и не все вошло необходимым слагаемым в душу, как два-три сна, без которых я была бы не я. Если химически разложить мою душу, то кристаллы моих снов найдутся в анализе как необходимый элемент ее существа. И сны многое, многое открывают.

ГЕРБЕЛЬ

Что же открыл вам давешний сон?

АННА БРОУН

(полушутя, полусерьезно)

Увидеть во сне Эльвиру Карловну всегда к неприятностям. Она нещадно наказывала нас с сестрой за малейшую провинность. А промочить ноги во сне - вообще катастрофа: за удовольствия сегодняшнего дня придется расплачиваться завтра.

ГЕРБЕЛЬ

Вы жалеете о том, что?..

АННА БРОУН

Нет, все было прекрасно. И я не жалею ни о чем... Только лишь о безвинно убиенном зайце.

ИНТ. ПРИХОЖАЯ В КВАРТИРЕ КАРАМЫШЕВОЙ. ПОЗДНИЙ ВЕЧЕР. ПОЛТОРА ГОДА СПУСТЯ.

Анна Броун сидит в кресле, закрыв лицо руками. Позади кресла стоит женщина, ее покойная сестра.

Анна отнимает руки от лица, на ее глазах блестят слезы.

АННА БРОУН

Сон в руку, сон в руку. Наш роман с самого начала не сулил ничего хорошего. Я вся измучилась ожиданием беды - охладеет, уйдет, изменит с другой... Я так устала от этого.

ПОКОЙНАЯ СЕСТРА

Ну-ну, будет тебе. Все прошло.

АННА БРОУН

Главная мука - приметы. О чем, например, заговорит, после того как задумался. Четыре раза было так, что задумается, очнется и скажет что-нибудь о Зарницкой. Он пишет о ней статью. Говорят, что он создал пианистку Анну Броун, написав о ней потрясающую статью. Но я-то теперь знаю, что не чисто художественный восторг вдохновил его на это. Кто же заставит меня верить в чистоту его восторга перед талантом этой певицы? Ну, да это все равно. Не в ней дело. Не она, так другая - какая разница? Я вдруг поняла: я больше не вынесу этого. Довольно! И ограничила нашу близость своей волей!

ИНТ. ГОСТИНАЯ В КВАРТИРЕ ГЕРБЕЛЯ. ВЕЧЕР.

Анна сидит в кресле, подперев голову рукой. У ее ног сидит Гербель.

ГЕРБЕЛЬ

Какие у вас планы на вечер?

АННА БРОУН

Не знаю. Ничего не хочется. Так бы и сидела в этом кресле, не вставая.

ГЕРБЕЛЬ

Вы сегодня не в настроении?

АННА БРОУН

Это не я, а погода не в настроении. Все куксится, хмурится и заливается слезами. Скорее бы выпал снег.

ГЕРБЕЛЬ

Я знаю другое средство от осенней хандры.

АННА БРОУН

Какое же?

ГЕРБЕЛЬ

Согласно старинного, еще пушкинского, рецепта - шампанское! А после - театр. "Женитьбу Фигаро" не обещаю, но у меня есть два билета на "Кармен" в оперу Зимина. У них сегодня премьера.

Гербель встает и подходит к роялю. Наигрывает на рояле Хабанеру из оперы "Кармен".

ГЕРБЕЛЬ

(поет)

У любви, как у пташки, крылья,

Её нельзя никак поймать...

Тщетны были бы все усилья,

Но крыльев ей нам не связать...

Анна берет со столика рядом с креслом нож для разрезания бумаг. На столике лежат книги, а также стоит фотография Анны с ее автографом. Анна вертит нож в руках.

АННА БРОУН

Роковая любовь. А вы бы так смогли?

ГЕРБЕЛЬ

Как?

АННА БРОУН

(приставляет нож к груди)

Заколоть из ревности.

ГЕРБЕЛЬ

А что, у меня появился соперник?

АННА БРОУН

Я серьезно.

ГЕРБЕЛЬ

Господь с вами - такие страсти не для нашего климата. Наш человек, если его жена или любовница бросает, впадает в меланхолию или начинает пить. Я, пожалуй, отношусь к последним... А вот вы, наверное, смогли бы.

Анна кладет нож на стол и смотрит Гербелю в глаза.

АННА БРОУН

Отчего вы так решили?

ГЕРБЕЛЬ

Вы тот самый тихий омут, в котором черти водятся.

АННА БРОУН

Нет. Надеюсь, я уже переболела этим. Любовь, ревность - все это слишком для моих расшатанных нервов... Я как-то читала, что из ужаса жизни ведут пять дверей: религия, наука, искусство, любовь и смерть. В конце концов, я выбрала искусство, музыку.

ГЕРБЕЛЬ

По-моему, правильный выбор. Ужасно много люди о любви говорят, и все, в общем, вздор. Носятся со своей любовью. И подумайте, какое идиотство: страшно презирают животное чувство. Ну не идиоты ли! Ведь это самое дельное, осмысленное и благословенное, что только есть в природе. Чувство, имеющее настоящую цель. И только когда человек вносит в него свою идиотскую человеческую любовь, тут-то и начинается всякая ерунда. И тоска, и разочарование, и ревность, и злоба, и всякая метафизика, черт бы ее побрал.

АННА БРОУН

А знаете, в народе нет слова "любить", народ говорит "жалеть". Как это глубоко и горько. Именно "жалеть".