Волк и Пеликан

Дамблдор слегка кивнул и вышел из Большого Зала. Другие учителя, состоявшие в Ордене, последовали за ним. Как только все они оказались в пустынном коридоре, Гарри вызвал дверь в свою комнату и придержал ее для остальных. Когда вошел последний учитель, с разных концов коридора прибежали Мин, Рон, Джинни, Гермиона и пара студентов, бывших в Ордене, и проскочили в дверь. Подойдя к камину, Гарри дождался, пока все отправятся в Домус Корвус Коракс.

В бальном зале их встретили встревоженные люди. Гарри отправил срочный вызов, с большей настойчивостью, чем обычно, чтобы орденовцы собрались как можно скорее. Когда прибыла группа из Хогвартса, все расселись за столом, ожидая речи Дамблдора. Несколько минут директор разглядывал, все ли пришли, а затем встал.

— Спасибо за то, что так быстро собрались. Должен признаться, я также озадачен целью этого собрания, так что передаю слово Гарри, который сможет рассказать вам больше.

Гарри с удивлением взглянул на профессора, поднялся и обратился к ожидающим орденовцам.

— Я позвал вас потому, что Джинни, которая является Истинной Провидицей, получила видение о нападении Волдеморта на больницу магических заболеваний и травм имени Святого Мунго. Джинни, расскажи нам, что ты Видела?

— Волдеморт планирует нападение на Святого Мунго через два дня. Он жаждет как можно больше разрушений и знает, что на Хэллоуин многие придут навестить родственников. Судя по тому, что я Видела, нападение произойдет утром, около десяти или одиннадцати часов, с ним будет примерно тридцать Пожирателей Смерти, пятьдесят дементоров и несколько вампиров и оборотней.

— Хэллоуион? Ну почему это всегда Хэллоуин? — прошептал Гарри. — Спасибо, Джинни. А теперь, очевидно, нам надо спланировать контр–нападение, нужно организовать позиции, с которых мы будем сражаться. Кто может вызывать телесного Патронуса?

Поднялось около десяти рук, отчего Гарри разочаровано вздохнул.

— Хорошо, это немного, но ничего не поделать. Те, кто может вызвать телесного Патронуса, будут сражаться с дементорами. Не беспокойтесь, мои друзья и я изгнали целую кучу в Париже в 1944, так что все не так плохо. Я хочу, чтобы авроры сосредоточились на Пожирателях Смерти, а с ними и министерские работники. Все представители нечеловеческой расы, вы берете на себя вампиров и оборотней. Все те, у кого есть опыт в целительстве, вы нужны здесь, чтобы заняться ранениями. Студенты Хогвартса и недавние выпускники, вы будете совершать прыжки туда–обратно, забирая погибших и раненых. Все ясно?

— У меня вопрос.

— Да, мистер…

— Лонгботтом. Фрэнк Лонгботтом.

Гарри застыл, услышав это имя. Он вдруг вспомнил суд на Беллатрисой Лестрейндж, который видел в омуте памяти Дамблдора, за то, что та замучала до безумия Фрэнка и его жену Алису. Тряхнув головой, он постарался отрешиться от будущего.

— Да, у вас был вопрос, мистер Лонгботтом.

— Мне просто интересно, как мы можем основываться на видении. Вы уверены, что оно сбудется?

— Да, уверен. Джинни никогда не ошибалась.

— Хорошо, я просто хотел проверить.

— Будьте уверены, если Джинни говорит, что что–то произойдет, это случится. Не беспокойтесь об этом. Что ж, есть еще вопросы? Нет? Ладно, встретимся завтра в восемь вечера, к этому времени у нас должен быть более конкретный план. Собрание закрыто.

Как только Гарри вернулся в Хогвартс, он направился в свою комнату, где обнаружил Сева, который дожидался его, сидя на кровати. Он разрешил младшему студенту входить в комнату, когда тот захочет, пока он не злоупотребляет этим. Северус встал и подошел к другу.

— Ты в порядке, Гарри? Ты ушел так внезапно. Я беспокоился.

— Все хорошо, Сев. Но у меня был довольно тяжелый вечер. Чувствую, что надо спланировать очередную шутку над Мародерами.

— Конечно, о чем ты думаешь?

— Ну, есть заклинание моего собственного изобретения…

— Ты изобрел заклинание?

— Вообще–то, несколько. У меня к этому талант.

— Кажется, ты талантливый во многих вещах.

— Да, кажется. Знаешь, я очень силен. Сильнее, чем Дамблдор и Волдеморт.

— И такой скромный!

— Эй! Ты же хотел знать. У меня есть сила, я знаю, как ей пользоваться. Думаю, мои друзья считают, что я превращусь в следующего Темного Лорда. Знаешь, иногда я их пугаю.

— Ну, чрезмерная самонадеянность — это слабость.

— Это мне говорит Миона.

— Она мудрая, Гермиона. Ты должен прислушаться к ней.

— Да, конечно, а теперь шутка. Она называется «проклятие Джулио — Клаудиана».

На следующий день студенты и учителя были удивлены, когда Мародеры и Лили стали бродить по Большому залу на завтраке, как римская знать. У всех на головах были венки из листьев и цветные тоги вместо школьных мантий, а то, как они вели себя, говорило о королевском величии. Все в замешательстве наблюдали, как Джеймс шагнул к столу Гриффиндора и начал кричать на испуганных первокурсников.

— Поднимитесь, плебеи, и уступите мне место, я могущественный Августус Цезарь, правитель всего.

— Ты не правитель всего, — с возмущением прокричал Ремус. — Я, могущественный император Тибериус, властвую над всеми этими землями.