Волк в капкане

Вечер накануне соревнований. Завтра — суббота, кульминация события, чудесный день, которого в Китцбюэле ждали целый год, который собрал здесь огромное количество болельщиков со всего мира. Реки глинтвейна и пива, запах корицы, снега и больших денег, флаги, фейерверки, тирольские оркестры на улицах, букмекеры, красотки, миллионеры, звезды, принцы, военные и огромные толпы фанатов. Билеты на трибуны на Расмус-ляйтен — финишном стадионе Штрайфа — были раскуплены уже несколько месяцев назад, ожидалось около 80 тысяч зрителей, за билет на самые скромные трибуны предлагали по нескольку тысяч долларов. Огромные суммы пари, невероятные ставки на фаворитов. Хайнер, Ромингер, Айсхофер, Граттон, Летинара назывались в разных порядках, но почти в неизменном составе. Послезавтра — слалом на Ганслерн, в своем отношении такой же легендарной трассе для слалома, как Штрайф — для спуска. Отто и тут был в числе несомненных фаворитов. Ромми-мания набирала обороты, даже на австрийском горнолыжном курорте сходили с ума по молодому швейцарцу.

— Ты просто супер, — понизив голос, протянула Ева. Ей и вполовину не удавалось это чувственное мурлыканье, которое так сводило его с ума в исполнении Рене. Она была сейчас сверху, вращала бедрами, медленно вбирала его в себя. Мужчина и женщина: два совершенных тела, безупречная техника, ни намека на чувства. Она красиво стонала, он тяжело дышал, все как положено. До этого раза было еще несколько, они были вместе второй день. Очередной номер в отеле, очередная «детка», которую он ни разу не назвал по имени. Очередной презерватив, который она надела на него ртом, не помогая себе руками. Да уж, вот тут она его удивила — в технике орального секса эта Ева просто не знала себе равных. Чертовски опытная и страстная девка, идеальная секс-машина, все как надо. Он ей вполне соответствовал, по ее мнению — неутомимый, ненасытный, горячий жеребец, сильный, крупный и щедрый на ласки. Не говоря уже о том, что она в жизни не видела мужика красивее, и это дополнительно заводило ее. Так, что и она тоже не смогла сдержать язык.

— Господи, до чего ты красивый, — прошептала она, и Отто подавил невольное раздражение — все эти восторги и охи-ахи его бесили, бесили, бесили, он это ненавидел, его просто уже тошнило от этих соплей в шоколаде! Но он, как обычно, не подал виду. И вообще, дело к полуночи, он знал, что пора заканчивать эту милую секс-вечеринку. Теперь он взял себе за правило: минимум за 12 часов до старта — никаких постельных подвигов. Ему нужно отдохнуть, восстановить силы и выспаться. Ева знала правила — она не оставалась у него на ночь, он предложил ей снять номер в небольшой гостинице рядом. В «А-розе», где остановился он сам, ее поселить было невозможно, да и… зачем? Он не собирался ничего с ней делать, кроме как несколько раз трахнуть. Он не водил ее ужинать, он не ночевал с ней в одной постели, почти не разговаривал — о чем? И еще… сегодняшняя ночь была последней. Больше они не увидятся. Если Ева собирается красоваться завтра с ним на трибуне победителей — ее ждет облом. И дело не в том, что она уже побывала на этой трибуне в Гармише в качестве девушки бронзового медалиста. Кстати, сегодня на контрольной тренировке Фло Хайнер сострил насчет переходящего приза. Отто спросил, не возражает ли Фло, а тот ответил, что ничуть, и добавил, что готов в свою очередь пригреть ту голубоглазую кошечку, которая раньше скрашивала досуг Ромми. Или ее уже подобрал Пелтьер? Отто молча натянуто улыбнулся в ответ и отошел. Нет, Ева ни под каким предлогом не будет стоять рядом с ним после финиша, чем бы не окончилась для него гонка. Это было место Рене, все еще, он никого другого не хотел видеть рядом с собой в момент хоть триумфа, хоть горчайшего из поражений.

Пора было спать, удовлетворенный Отто поднялся с кровати:

— Я в душ. Тебе пора, малыш. Прости, мне завтра рано вставать.

— Ладно, милый, — покладисто сказала Ева, томно потягиваясь. — Спи хорошо, я хочу завтра победителя. Ты ведь подаришь мне свою медаль, правда?

Ну ясно, губа у нас не дура. Медаль подарить! Вот прямо разбежался. Он не имел понятия, знает ли кто-то о том, что он подарил Рене медаль после победы в слаломе, но не собирался больше делать ничего подобного. Чтобы выиграть пару секунд на обдумывание дипломатичного ответа и скрыть очередную волну раздражения, он закурил тонкую сигару — накануне старта он отказался и от обычных сигарет. Наконец, выдохнув облачко ароматного дыма, он ответил:

— Ты что, малыш, нельзя. Меня в клубе съедят. Я даже у себя медаль не могу оставить.

На самом деле он не соврал, медали действительно хранили в клубе или национальном отделении федерации, просто он был Ромми, и ему очень многое сходило с рук. Сошло и то, что он подарил медаль своей девушке на день ее рождения.

— Как жаль. И ничего нельзя придумать?

Отто изогнул уголок рта в насмешливой улыбке:

— Спокойной ночи, детка.