Волк за волка

Феликс-то точно ехал так, будто так и было, вжимая всю дорогу педаль газа в пол. Фары грузовика прорезались сквозь пустыню, километр за километром. Яэль, которая перелезла в кабину из кузова, показывала дорогу, высунув голову из окна. Пытаясь понять положение звезд, проносившихся над ними.

– Газа надолго не хватит. – Феликс кивнул на указатель уровня топлива, где стрелка опасно наклонилась влево.

Яэль изучала слегка пестрое небо. Они ехали – главным образом на юг, немного на восток – часами. Вопрос времени, когда они доберутся до поселения. Вопрос в том, продержится ли стрелка? Или двигатель заглохнет и они умрут на обочине дороги, станут легкой добычей для любого, кого Ветров отправил за ними, раз уж они оставляют следы шин?

– Продолжай ехать, – сказала она.

Феликс повиновался, сжав руль:

– Лука не вернулся бы за тобой. Ты же это знаешь, да?

Она знала. Разве нет?

Теперь, когда она об этом подумала, все это удивило Яэль – в столь многих километрах от адреналина и героизма. Лука Лёве был одной из самых сильных угроз для нее. Логически, тактически она должна была оставить его. Устранить риск. (В конце концов, он – национал-социалист со светлыми волосами и голубыми глазами – этого заслуживал. Разве нет?)

Но он был там: свернулся в задней части грузовика, подложив свою майку под ухо. Майка Яэль была измазана его кровью; ее пистолет был на одну пулю легче; и ее рука все еще дрожала от другой, почти-смертоносной кисти.

Казалось, они оба были непобедимы.

Яэль посмотрела в окно, где звезды гасли, как затухающие сигареты.

Феликс вел грузовик вокруг крутого изгиба, и вдруг темнота ночи была нарушена. Огни города сверкали у далеких склонов. Электрический пожар, разъедающий подножья гор.

Нет, поняла Яэль, когда они подъехали ближе, не город – лагерь: окруженный колючей проволокой. Утыканный вышками. Опутанный сетью железнодорожных путей.

Воспоминания о цифрах и иглах горели в руке, когда Феликс подъехал ближе. Ее ногти впились в обивку кабины грузовика. Когда они достигли забора, она проковыряла дырки в своем сиденье, и грузовик чихнул, поперхнувшись последней парой выхлопов.

Прожекторы сторожевой вышки повернулись к ним. Увидели все. Подняв винтовки, солдаты национал-социалистов гурьбой окружили автомобиль с советскими знаками. Мгновение Яэль видела только слепящий свет, повязки со свастикой и дула винтовок. Ее сердце сжалось, а ногти вонзились в сиденье. Выскабливая пружины.

Но Адель Вольф была их любимицей. Не заключенной или добычей. Как только они увидели ее лицо, их винтовки опустились, а их лидер шагнул вперед, бормоча извинения.

Гонщики выливались из кузова – толкаясь в растерянности. Человек с аптечкой пошел к Луке. (Его лицо по-прежнему было все в крови, несмотря на красноту, которую он оставил на одежде Яэль и собственной мятой майке). Юноша шлепнулся в заднюю часть грузовика, где до этого сидел Ямато.

Во-первых, Яэль попросила радио. Она сделала вид, что не знает его ручки и кнопки, оставив на оператора беседу с должностными лицами Гонки в Нью-Дели. Это был короткий сеанс, трещавший от помех. Но суть была следующая: похищены. Сбежали. Теперь все хорошо. Гонка продолжается? Да. Добирайтесь до Нью-Дели.

Вас понял.

Вторым Яэль попросила бензин:

– Достаточно, чтобы доставить нас в Нью-Дели.

– Топливо – редкая вещь в этих краях. – Надсмотрщик, приземистый человек с квадратной челюстью, махнул рукой в сторону огороженной территории позади него. Это был не лагерь смерти – Яэль была в этом уверена, потому что в воздухе не пахло дымом – а трудовой лагерь. Судя по его виду, по разработке полезных ископаемых. – Все оно нужно для генераторов и приходящего по расписанию транспорта. Кроме того, если вы поедете на этом, вас точно застрелят.

– Когда будет следующий транспорт в Нью-Дели?

– Несколько моих людей выезжают завтра днем; они приедут в Нью-Дели к заходу солнца.

– Завтра после полудня? – Не слишком быстро. Не тогда, когда гонка все еще продолжается, и Кацуо все еще в ней участвует. Логически, тактически Яэль знала, что юноша, вероятно, все еще передвигался пешком и догнать его не было никаких шансов. Тем не менее она не могла отделаться от ощущения, что Победоносный каким-то образом оказался впереди. – Есть другой способ?

– Сейчас загружают грузовой поезд. Он отправляется в Нью-Дели через десять минут. В вагонах с продовольствием есть комната.

Поезд…

темное,

покачивающееся,

замкнутое пространство,

горячие тела.

(и под всем этим: яаа-элль, яаа-элль, яаа-элль)

– Победоносная Вольф? Что-то не так?

Она осознала, что у нее закрыты глаза. Яэль открыла их и обнаружила, что надзиратель смотрит на нее. Подбородок наклонен. Глаза сужены.

– Это – это самый быстрый путь? – спросила она.

– Груз должен быть доставлен в Нью-Дели в первой половине дня, – сказал он.

Двенадцать часов. Разница во времени, из-за которой можно выиграть или проиграть гонку. Если бы Кацуо не был где-то там, то она бы подождала. Выбрала бы любой другой способ. Но она не будет, не может рисковать.