Волхитка

И вот приехала комиссия крайздрава. Солидные, серьёзные мужи. В недоумении отвесив нижнюю губу, ехидно щурясь, чиновники осмотрели «Белый Храм во ржи», покосные поляны, сеновал и другие причуды Горелого Бора. Затем собрались в кабинете Боголюбова – подвести итоги.

– Молодец, Болеслав Николаич! Неординарно подходишь к решению своей задачи, – начал пожилой крайздравовский чиновник. – Спанье на сеновале? Я понимаю: uis medicatrix natural. Врачующая сила природы. Неделя спанья на таком сеновале может заменить килограмм наших лекарств. Это прекрасно! И в то же время из рук вон досадные недоработки.

Боголюбов заёрзал в своём кресле.

– Какие, например? Недоработки-то.

– Да вот хотя бы этот странный мальчик со свечой на сеновале!.. Ну, неужели трудно погасить? Или вы хотите, чтоб Горелый Бор действительно стал горелым? Тогда уж наверняка вам предоставят новое место для вашей больницы. Я, конечно, не думаю, что вы на это уповаете, но…

– Позвольте мне сказать, – попросил Боголюбов и зачем-то поднялся, как школьник, готовый ответить урок.

– Да, да, конечно. Мы затем и приехали – выслушать вас… Что? Как вы говорите? Я не понял ваших возражений… Как вы сказали? Негасимая свеча? Позвольте, но такие в природе даже не существуют. – Чиновник усмехнулся. – Хотя не исключаю, нет. У вас тут может быть ещё и не такое. Кха-кха… Я отношусь к вам с уважением, Болеслав Николаевич, но всё эти графья, султаны… Вы извините, но… Над нами уже смеются далеко за пределами края! Давайте будем как-то посерьезнее себя вести… Вашего графа, кстати, решено перевести в краевую клинику.

– Что и требовалось доказать, – вполголоса, как будто сам себе, сказал Боголюбов.

– Кому доказать? Что доказать? – Чиновник нахмурился. – Вы ещё приказ не получили? О переводе вашего графа? Нет? Ну, получите на днях.

И тут второй чиновник – тяжелым грубым басом – навалился на Боголюбова. Порывшись в чёрном кожаном портфеле, басовитый дядя достал какое-то письмо и неожиданно перевел разговор на жалобу в адрес доктора.

– Скрывать не станем, Болеслав Николаич, кто-то из ваших, – намекнул басовитый крайздравовец. – Вы их графьями величаете, а они вам в знак благодарности, вот, пожалуйста: «Пишу под психдонимом. Доктор в Горелом Бору страшнее медведя…» Ну и так далее. Но это – эмоции. А вот и факты. Завхоза батогами на конюшне побили.

Лицо Боголюбова неожиданно повеселело.

– Что вы говорите? Я не знал, честное слово! Но побили – значит, заработал.

– Хорош главврач! «Не знал… Заработал…», – передразнил басовитый чиновник. – А спекуляция мёдом? Тоже не знаете? А мы располагаем другими данными. Партию мёда отправили на маяк?

– Партию? Даже так? – Боголюбов покачал головой. – Флягу отправлял. На чай смотрителю. Не думаю, что это спекуляция.

– А взамен? Что привезли с маяка? Рыбки вам подкинули?

Господи! Два сушёных хвоста! Он же меня по-человечески отблагодарить хотел. Не возьми я – обиделся бы.

– Значит, и этот факт имеет место…

– Неужели? А ведь и правда! – доктор начал терять равновесие. – Как сказал Павлик Морозов: в жизни всегда есть место подлости!

– Что-то знакомое, – мимоходом заметил чиновник. – Только, по-моему, это не Павлик Морозов сказал, а этот, как его?.. Павка Корчагин, что ли?

– Нет, – серьезно ответил доктор. – Это у нас в деревне был один пятерочник. Литературу любил до беспамятства. Все книжки, всех героев перепутал и за Павлика Морозова сочинил такую фразу: в жизни всегда есть место подлости. Вы знаете, товарищи, к сожалению, я всё чаще и чаще вспоминаю эту кошмарную фразу!

– Да-да, кстати, о подлости, – перебил басовитый чиновник. – Не далее, как в прошлую субботу какие-то молодчики, одетые пиратами… кху-кху… разгромили цех по производству детских игрушек. Я вам честно скажу, Болеслав Николаич: ни у меня, ни у милиции нет никаких доказательств вашей причастности к этому… кху-кху… подвигу. Но объясните хотя бы, что это за варварство?! Почему?!

– Это был не просто цех, а цех по производству нечистой силы!

У чиновника брови полезли куда-то – чуть ли не к затылку.

– Иг… – прошептал он. – Игрушки? Безобидные игрушки? Цех нечистой…

– Да! – горячо и напористо выпалил доктор. – Скажите мне, во что играют ваши дети, и я скажу, кем будут они в будущем.

– Вы лучше бы подумали о том, кто вы сами будете в самом скором будущем! – Чиновник снова опустил продолговатый жирный нос в портфель, достал ещё один конверт, потёртый, пухлый. – Дальше разбираемся, товарищи! – провозгласил он, делая умильное лицо.

– Извините, – Боголюбов поднялся. – Мне кажется всё это унизительным. Кто писал «под психдонимом» – с тем и разбирайтесь, а мне стыдно и некогда. Вы сюда как будто не по делу, а поразвлечься приехали!

Болеслав Николаевич вспылил. Наговорив немало дерзостей, ушёл из кабинета, по-мальчишески хлопнув дверью и оставив комиссию крайздрава в замешательстве. Не ожидали, признаться.