Волхонка. Знаменка. Ленивка. Прогулки по Чертолью

Директорствовал Собинов недолго, в 1918 г. он отправился на гастроли на Украину, в Киев, где был вынужден на некоторое время остаться из‑за начавшейся Гражданской войны. Война прошла и по его семье: два сына Собинова служили в Белой армии. В 1920 г. судьба забрасывает его в Севастополь, где он заведует подотделом искусств в отделе народного образования. В том же году Собинов трагически пережил гибель младшего сына Юрия, горечь от потери которого была так сильна, что певец даже потерял на время голос. Он говорил близким, что ему незачем больше жить.

В 1921 г. Собинов вновь на короткое время становится директором Большого театра, но административная работа для него малопривлекательна. Куда приятнее вместо заседаний на совещаниях и собраниях петь на сцене. В 1920‑х гг. Леонид Витальевич много гастролирует по Советскому Союзу и Европе.

Его с семьей охотно отпускают за границу, где он живет подолгу и с успехом выступает. Но с родиной Собинов порвать не решается (по примеру Шаляпина). Во время одной из зарубежных поездок певец встречает своего старшего сына Бориса (1895–1957), офицера царской армии, эмигрировавшего в Германию. За границей Борис не потерялся, а в каком‑то смысле пошел по стопам отца, став композитором. Он уже имел музыкальное образование, а в Берлине, окончив Высшую школу искусств, получил степень профессора.

В начале 1930‑х гг. отец и сын Собиновы вместе выступают на концертных площадках Европы: Леонид Витальевич поет, а Борис ему аккомпанирует. Собирающаяся в большом числе на эти концерты русская эмиграция принимает их хорошо, но в советской прессе подробности этого турне Собинова не освещаются, зато лучшее место на своих страницах находит для этого разнообразная эмигрантская пресса.

В октябре 1934 г. Собинов возвращался из очередной поездки домой, в Советский Союз и остановился проездом в Риге. Там он встретился с предстоятелем Латвийской православной церкви и депутатом Сейма архиепископом Иоанном (Поммером), известным противником большевиков и религиозным деятелем. А на следующий день, 12 октября 1934 г., священнослужитель был зверски убит при невыясненных обстоятельствах. А еще через два дня в рижской гостинице умирает Собинов. Детали этого странного дела до сих пор вызывают немало вопросов. Что это было: простое совпадение или последовательность событий, определенных некими влиятельными силами? Нам остается только гадать. Во всяком случае, вскрытия не делали. Тело Собинова сразу перевезли в советское посольство. Основной причиной его смерти назвали разрыв сердца, а было ему всего шестьдесят два года. В Москву тело привезли специальным траурным поездом, похоронили артиста на Новодевичьем кладбище.

А его сыну Борису не простили выступлений с отцом. Расплата наступила в 1945 г. Конец войны он встретил в американской зоне оккупации в Берлине. Когда его пригласили дать концерт для советских солдат‑победителей, Борис Собинов с радостью согласился. Тут‑то его и арестовали. Судили его в Минске, дали десять лет лагерей.

На свободу сын Собинова вышел в 1955 г. Реабилитация не компенсировала ему потери здоровья: он вернулся из‑за колючей проволоки тяжелобольным человеком. Через два года он ушел из жизни. В музее его отца в Ярославле ныне хранятся нотные автографы талантливого композитора Бориса Собинова, сочинявшего музыку на стихи Пушкина и Гейне.

Вторая жена Собинова пережила его на тридцать четыре года и упокоилась рядом с любимым мужем в 1968 г. на Новодевичьем кладбище. Немало замечательных памятников украшают пространство этого элитного некрополя Москвы. Но есть один, по праву привлекающий внимание – белый лебедь из белоснежного мрамора, склонивший свою изящную шею низко над землей. Таким воплотила в камне образ великого русского певца Леонида Собинова скульптор Вера Мухина. Как точно подметила она сущность собиновского таланта. Когда в опере «Лоэнгрин» Леонид Витальевич пел арию «Прощание с лебедем», не то что зрители – дирижеры не могли сдержать слез.

Остается заметить – кем только ни были в молодости наши знаменитые оперные певцы: и юристами, и футболистами (как Зураб Соткилава), и строителями (как Евгений Нестеренко), и архитекторами (как Ирина Архипова), но судьба все равно распоряжалась по‑своему и выводила их на сцену, на радость публике.

Малый Знаменский переулок, дом 11. Новый русский начала прошлого века

Здание перестроено из более старого в 1913 г., архитекторы А.Г. Измиров и братья Веснины. Дом построен для текстильного фабриканта Г.М. Арафелова, человека с большими деньгами и связями, подобно нынешним его последователям, не скрывавшего размеров своего благосостояния. Он счел себя ничем не хуже князей Голицыных и повелел пристроить свой герб на фронтоне дома. Оставшуюся землю богатей использовал для строительства помещений текстильной фабрики.

М. Знаменский, дом 11