Волхонка. Знаменка. Ленивка. Прогулки по Чертолью

А Митин, не стоивший и одной тысячной интеллекта Вавилова, сделал еще один шаг вверх и был назначен директором Института Маркса – Энгельса – Ленина при ЦК ВКП(б). Сталин заявил по этому поводу: «…в ИМЭЛе неучи сидят», и отправил Митина на усиление. Благодаря сложившейся сталинской практике, превращавшей неучей в ученых, а ученых в прах, карьера бывшего посыльного из Житомира, окончившего лишь Институт красной профессуры, не защитившего ни кандидатской, ни докторской диссертации, развивалась стремительно. В 1939 г. его избрали действительным членом Академии наук СССР вместе с А.Я. Вышинским, бывшим меньшевиком, и самим Иосифом Виссарионовичем, который продолжал продвигать Марка Митина по службе. А служба у Митина была серьезная – он участвовал в подготовке программы партии, теоретически обосновал открытия Лысенко, писал биографию вождя.

В 1933 г. Митин в своей «программной» статье «Сталин и материалистическая диалектика» писал: «Сталин является крупнейшим воинствующим материалистом‑диалек‑тиком нашей эпохи… Проанализировать хотя бы некоторые вопросы материалистической диалектики в работах т. Сталина – дело большой сложности, ибо замечательная простота, ясность, чеканность этих работ представляют собой результат предварительно уже проделанной огромной, гениальной теоретической работы». Многозначительный философский вывод.

Временами «философский» фимиам Митина в адрес Сталина приобретал слишком причудливую форму: «Нет ни одной статьи, ни одной работы т. Сталина, которая не была бы примером творческого марксизма. Именно поэтому он не только воинствующий материалист‑диалектик, но и крупнейший теоретик материалистической диалектики современности…» К чему привела политика воинствующего материалиста‑диалектика и какими, отнюдь не теоретическими, методами он расправлялся с оппонентами – известно.

Не знаем, владел ли Митин грузинским языком, излагая свои мысли: «В 1906–1907 гг. товарищ Сталин в целом ряде своих статей, опубликованных на грузинском языке на Кавказе, дает развернутое изложение существа марксистской философии. Работы т. Сталина совершенно исключительны по богатству своего содержания, это. наиболее зрелый итог в развитии человеческой мысли».

Сам Сталин вряд ли заблуждался относительно научного уровня работ академика. В философских кругах достаточно широко была известна сталинская фраза: «Митин звезд с неба не хватает, но технику дела знает хорошо». Именно такой служитель истины был нужен вождю как человек, исполненный почти собачьей преданности, выше любых научных или нравственных идеалов.

После войны Митин активно возглавляет на своем направлении борьбу с космополитизмом, а также с генетиками. Он участник написания одной из самых мрачных страниц в истории отечественной науки – печально знаменитой августовской сессии ВАСХНИЛ 1948 г., отбросившей генетику на десятилетия назад.

После XX съезда карьера академика пошла на спад. В 1961 г. на ХХП съезде КПСС он не был избран в состав ЦК, куда входил с 1939 г. В 1956 г. Марк Борисович укрылся от возможной ответственности за свою «научную работу» в тихой заводи Всесоюзного общества по распространению политических и научных знаний.

Но во второй половине 1960‑х гг. Митин вновь почувствовал себя нужным, оказавшись во главе нового идеологического учреждения – Научного совета по проблемам зарубежных идеологических течений АН СССР. Для коллег академика не было секретом, что это новое структурное подразделение в системе Академии наук СССР и почетная должность председателя были созданы специально для Митина. Интересно, что и многие дожившие до конца оттепели участники разного рода «философских и научных дискуссий» также пережили второе рождение при позднем Хрущеве и раннем Брежневе. Взять хотя бы академика Лысенко или академика Минца Исаака Израилевича, крупного специалиста по истории партии.

Кабинет академика располагался на первом этаже двухэтажного флигеля во дворе Института государства и права на Знаменке. Окна его резиденции были защищены выкрашенными в белый цвет решетками. На столе у Митина стояла фотография, где академик был снят в кругу политработников 18‑й армии, в непосредственной близости от будущего руководителя партии и государства, «выдающегося деятеля международного коммунистического и рабочего движения Л.И. Брежнева».

Митин – и здесь надо отдать ему должное – относился к работе серьезно. Посетители часто могли видеть его восседавшим в креслице с засаленными подлокотниками в потертом пиджаке, надетом на неопределенной расцветки ковбойку, с галстуком в разводах, напоминающих морские водоросли. На последнее место работы Митин принес и свои привычки, и любимые слова и фразы. Частым выражением академика было: «Мы находимся на большой идеологической вышке». Советским генералам от философии почему‑то была свойственна лагерная лексика, видимо, обстановка обостряющейся с каждым годом классовой борьбы играла свою роль. Уже упоминавшийся академик Г.Ф. Александров как‑то написал в докладной записке в ЦК ВКП(б): «Большой театр – центральная вышка русской культуры».