Волхв пятого разряда

Довольны были и чиновники. За одаренных мальчиков Германия платила щедро. Предназначались деньги для родителей детей, но им и без того невероятно повезло по мнению чиновников — пристроят сына за границу. А плату заберут себе посредники, они ведь постарались. Доволен был директор школы — он тоже оказался в доле.

В специальной школе, в которую попал Богдан, учились мальчики из разных стран Европы — из Польши, Славии, Болгарии и прочих слаборазвитых окраин. Немецких не было — для них существовали иные заведения. Первым делом иностранцев заставляли выучить язык — магию преподавали немцы. Но на родных им говорить не запрещали, и, более того, поощряли знать их в совершенстве. Помимо общих школьных дисциплин и магии курсантам объясняли, как им невероятно повезло приобщиться к великим ценностям Европы. Здесь демократия, свобода и гражданские права в отличие от варварской Варягии, и ряда прочих стран, где процветает дикость вкупе с тиранией. У них (подумать только!) признаны всего два пола — женский и мужской, а однополые браки под запретом, В ряде стран за гомосексуализм в тюрьму сажают! Как такое возможно? Человек должен быть свободен в выборе своих пристрастий!

Свободу нужно защищать, и мальчиков учили, как это лучше делать. Помимо магии, натаскивали их стрелять, бросать гранаты и владеть ножом. Богдану это нравилось. Их хорошо кормили, одевали, выделяли деньги на карманные расходы. Родителям Богдан писал, что у него все хорошо, он очень рад, что учится в Германии.

На выпускных экзаменах он показал себя неплохо. Продемонстрировал комиссии защитный полог, полеты и огонь.

— Есть перспектива у курсанта приобрести другие навыки? — спросил его наставника важный генерал, возглавивший приемную комиссию.

— Исключено, — ответил немец-маг. — Способности развили до конца.

— Что ж, три умения вполне достаточно для обучения на офицера, — пожал плечами генерал. — Такие маги нам нужны. Но по сложившейся традиции в германской армии, курсант вначале служит рядовым. Проявит себя должным образом — повысят в чине. Все с этим, следующий…

Отправили Богдана в боевую часть. Охранный батальон сражался с сербскими повстанцами, которые кошмарили легших под Германию коллаборационистов. Убивали глав районов, взрывали эшелоны оккупантов, сжигали склады. Покончить с ними было трудно — повстанцам помогало население. Их прятали, кормили, давали деньги на оружие. Однажды взвод Богдана преследовал повстанцев, напавших на немецкую колонну. Догнали их в горах. Повстанцы заняли позицию на гребне высоты и не позволяли немцам окружить их. Стреляли метко. Во взводе появились раненые, двоих солдат убили. А артиллерии у немцев не имелось — по горам ее не больно потаскаешь.

— Без вертолетов их не взять, — заметил лейтенант, командовавший взводом. — Придется вызывать подмогу. Но пока наш штаб запросит авиацию, пока та прилетит — стемнеет. А ночью сербы испарятся. Уже не раз так было.

— Разрешите, я попробую, герр лейтенант? — спросил Богдан.

— А что ты сможешь? — удивился офицер.

— Взлечу и забросаю их гранатами.

— Тебя убьют мгновенно.

— Не убьют, у меня есть защитный полог.

— Что ж, попытайся, — пожал плечами лейтенант. Унтерменша из какой-то Славии не жалко. Тут немцы гибнут.

Богдан обвешался подсумками с гранатами, закинул за спину «Гадюку» и стартовал к холму с повстанцами. Те поначалу не заметили или не поняли угрозу, поэтому стрелять по магу начали не сразу, к тому же не совсем удачно. Попасть по юркой цели в воздухе из автомата сложно. Пройдясь над гребнем, Богдан срисовал позиции повстанцев и на втором заходе стал бросать гранаты. Их взрывы больше оглушили, чем убили инсургентов. Воспользовавшись их замешательством, Богдан скользнул к земле и стал работать из «Гадюки». В него стреляли, но защитный полог не позволил пулям задеть солдата Бундесвера. Убив последнего повстанца, Богдан повесил автомат за спину и полетел обратно.

— Готово, герр лейтенант! — сказал, встав перед офицеров. — Инсургенты уничтожены.

— Что, все?

— Яволь, герр лейтенант, их было восемь. Из них две женщины. Предлагаю убедиться.

— А я не понимал, зачем мне дали мага, — заметил офицер, когда весь взвод взошел на гребень высоты. — Не видел прежде их в бою. Хоть ты не немец, рядовой Ковтюх, но отныне нам камрад. Я прав, зольдатен?

— Яволь, герр лейтенант! — загомонили подчиненные. К Богдану подходили, улыбались и хлопали ладонью по плечу.