Волки

Лицо Битии, едва она узнала, что случилось, стало белым, как полотно. Она схватилась за сердце, ноги подкосились. Бергей поспешно подхватил её, помог сесть. Бития кликнула одну из женщин и велела бежать к Датаузу. Та послушалась, видать, старика и его жену здесь уважали.

— Искать будут, — сказала Бития, посмотрела на Бергея и решительно распорядилась, — мотыгу хватай и рой яму. Вон там.

— Так ведь спросят, куда делись… — прошептала Тисса и всхлипнула, — из-за меня теперь…

— Не реви! — оборвала её Бития, — не из-за тебя.

Бергей скрипнул зубами.

Все ещё держась за сердце, Бития несколько раз глубоко вздохнула, переводя дух, и сказала твёрдо:

— Не знаем, куда делись. Сменились, покрутились здесь немного и свалили куда-то. Сбежали.

— Не поверят, — сказал Бергей.

Бития сверкнула на него взглядом и повернулась к Тиссе.

— Найди Бебруса, пусть оденет обувь одного из римлян. Покрутится тут и сходит до ручья. Так, чтоб следы хорошие были. Там разуется и кружным путём вернётся.

— Он же хворый, — возразила Тисса.

— А где я тебе здорового найду? Чтобы ножища была, как у того говнюка? Короче, не знаем мы, куда эти сучьи дети делись. Недосуг нам их пасти. Топор от крови отмыть надо… хотя нет. Бергей, зарой его. Хрен с ним, с топором.

Её деловитые распоряжения немного успокоили Бергея. Он отправился в лес копать яму на проталине. Позаботился, чтобы не оставлять следов на снегу, их было бы трудно скрыть. Потом вместе с Битией отволок к ней трупы, засыпал. Могилу и все следы закидал мокрой хвоей.

Все, кто был в поселении, два десятка женщин и стариков, уже знали о случившемся. Некоторые из баб не сдержали языков, затянули вой:

— Всех смерти обрёк из-за девки! Подумаешь, велика беда — сунул, вынул. Не убудет от неё!

Бития рявкнула на голосистых дур, те заткнулись, но продолжали жечь Тиссу (не Бергея!) злобными взглядами.

Та забилась в какой-то угол. Плечи предательски вздрагивали. Бергей вдруг подумал, что сутулилась она и прятала лицо не только затем, чтобы избежать внимания «красношеих». Догадка обожгла его. Он подсел к Тиссе, долго мялся, не решаясь задать вопрос, но все же спросил:

— Это ведь уже было?

Та подняла на него блестящие глаза. Ничего не ответила, но он и без слов всё понял. В двух бездонных озёрах плескалась боль и отчаяние.

«Ты думал, что спас меня?»

— Я не смогла… умереть… — прошептала Тисса, — когда они в первый раз… духу не хватило…

Бергей молчал.

— Тот… которого ты первым… Он… дважды… Ещё другие…

Она спрятала лицо в ладонях. Бергей сжал зубы, медленно протянул руку к её голове, задержал, не касаясь. Пальцы дрожали. Он все же осторожно провёл ладонью по волосам. Тиссу затрясло сильнее. Он обнял её за плечи.

— Прости меня…

— За что? — всхлипнула она.

Он не ответил. Долго молчал. Тисса понемногу успокоилась.

— Как ты спаслась из Сармизегетузы? — Бергей, наконец, решился задать вопрос, мучивший его с тех пор, как он узнал её.

— Что? — вздрогнув, повернулась к нему Тисса.

— Ты ведь была там, я помню. Как тебе удалось спастись? Ты знаешь, что случилось… с моими?

Она медленно вытерла глаза и ответила:

— Да.

XII. Врата в вечность

Она была на два года моложе Меды. Из-за войны её просватали лишь в этом году, весной, но до свадьбы, которую собирались сыграть после уборки урожая, дело так и не дошло. Жених Тиссы погиб на перевале Боуты ещё в начале лета.

Меда уже была мужней женой, а Тисса ещё числилась в девках, но это не мешало их дружбе. Вместе они оказались в Сармизегетузе, когда римляне окружили город.

В столице собралось много народу — семьи воинов, жители окрестных деревень, искавшие укрытия за каменными стенами. Многие, не зная об истинном положении дел, надеялись, что Децебал сможет собрать достаточно сил и отбросить римлян. Или заключит мир, как было в прошлый раз. Потому люди не хотели далеко уходить от насиженных мест, бежать на север. Они перегоняли в Сармизегетузу скот, рассчитывая уберечь его, свозили сюда все запасы зерна. Близлежащие дороги были забиты телегами.

Царь отбыл за помощью, а оборону столицы возложил на своего друга Бицилиса. Тот разослал по округе лазутчиков, выяснить, где римляне. Ему было известно, что Траян, наступавший с юга, уже поблизости, но о том, как далеко продвинулись легионы Лаберия, сведений не было.

Бицилис рассчитывал, что у него есть ещё время, что римляне упрутся в Боуты, завязнут у Апула. Весть о том, что Лаберий уже в окрестностях Близнецов, прозвучала громом среди ясного неба. Единственная дорога, по которой можно было вывести женщин, детей и стариков была перерезана. Лазутчики рассказали Бицилису, что горные тропы по большей части свободны, но прорваться там могли только воины.

Бицилис понял, что, скорее всего все, кто собрался в крепости, найдут здесь свою смерть. Он немедленно приказал сотнику Тзиру, одному из старших и опытных воинов, вывести всех юношей, дабы хотя бы их сберечь для будущих битв. Женщин и детей Тзир взять с собой не мог.