Волки

— Не трогайте креста, мужики, — заорал вдруг Лохмач, — креста не трожьте, не к добру это. И потом, говорю я вам, кто-то есть неподалеку, уходить надо.

Уйти они не успели. Из ближайшей подворотни вышел мужчина. Он неторопливо приближался, и таким спокойствием веяло от него, что ребятам стало не по себе.

— Куда ты, Кривой?! — закричал Валерка вслед стремительно убегавшему Кривому, но тот даже не оглянулся, а только ускорил темп.

Лохмач выхватил нож и приготовился. Напряженно вглядываясь в темноту, парни ждали приближения человека. К великому своему изумлению, Валерка узнал в приближающемся Седого.

— Батюшки, — ухмыльнувшись, проговорил Седой, — никак здесь грабят? Все собрали у него или еще не закончили?

— Чего надо? — сказал Валерка. — Вали отсюда, пока цел.

— Ты, сосунок, — растягивая слова, начал Седой, — уже второй раз грубишь мне, а уроки плохо запоминаешь. Это тебе может дорого стоить!

— Ладно, ладно, посмотрим… — стал надвигаться на Седого Валерка. Его вдруг охватил какой-то бешеный азарт. «Если сейчас расправлюсь с ним, — подумал Валерка, — то, значит, мне и дальше ничего страшно не будет».

Седой тем не менее не отступил ни на шаг, только скривился от чего-то и вдруг спокойно сказал:

— Мужик-то помирает!..

Валерка и Лохмач опешили.

— Ты брось нож, сопляк, а то я его в тебя вгоню по самую рукоятку. Брось нож и беги к телефону, «скорую» вызови, а потом домой чеши. И не высовывайся. А тебе, Валерик, или как там тебя зовут, надо знать, что крест уважать следует. Мы еще поговорим об этом, но позже.

Оторопевший от слов Седого, Валерка послушно убрал нож и бросился бежать. Седой не торопясь вошел в подворотню и растаял в темноте…

Седой сидел на диване и слушал музыку. Вообще-то он не часто делал это, потому что музыка, как ему казалось, возбуждает, а тут необходимо спокойно посидеть и подумать. И еще Седой знал, что сегодня вечером ему обязательно позвонит Ленька и спросит его о том, что случилось с племянником. Старый кореш просто не мог не позвонить. Иначе он, Седой, вообще ничего в людях не понимает.

Ровно в десять часов вечера раздался телефонный звонок. Седой снял трубку:

— Да.

— Слушай, Седой…

— Кто это? — удивился Седой, голос звонившего явно не походил на Ленькин.

— Валерка говорит. Можно к тебе зайти?

— Зачем?

— Разговор есть.

— Вроде бы обо всем поговорили…

— Не сердись, Седой, я не прав был. Разреши заглянуть…

— Адрес у тебя есть? — спросил Седой.

— Дядька дал.

— Ну, валяй, загляни. Скоро ли будешь?

— Минут через тридцать…

Седой положил трубку и задумался.

«Малый сейчас прибежит, что-то его беспокоит, опора ему нужна. Смогу ли я стать его опорой? Не стар ли?» — подумал Седой, но вскоре все сомнения были отброшены.

…Музыка по-прежнему беспокоила. Высокий женский голос выводил протяжную мелодию. Она звала куда-то, требовала каких-то действий, пробуждала неясные воспоминания о далеких временах…

Музыка звучала все громче, и Седой отвлекся. Столь внезапно возникшее прошлое исчезло. Раздался звонок в дверь. Он пошел открывать. На пороге стоял Валерка.

— Ну входи-входи, чего застрял?

Валерка прошел в комнату и присел на стул. Сидел он как-то неловко, бочком, словно в любую минуту собирался вскочить и убежать.

— Чего тебе от меня понадобилось? — спросил Седой. — Что за срочность такая?

— Помоги мне, Седой! Я знаю, только ты можешь с этим справиться. Большие бабки я должен, не отдать мне. Пришьют!

— Ладно, не егози! — жестом успокоил парня Седой. — Кто там тебя пришьет, зачем и кому ты нужен?

— Ничего ты не знаешь, — закричал Валерка, — думаешь, если раньше «в законе» был, так тебя и сейчас слушать будут? Другое теперь все, и люди другие.

— Остынь, — приказал Седой, и Валерка замолк на полуслове.

— Убьют они меня, — после минутной паузы повторил Валерка.

— Никто тебя не тронет. Я разберусь с этим. Кто над тобой висит?

— Бамбай! Цыган он!

— Вот как?! Ты, значит, с цыганами путался?

— Не путался я с ними, так вышло. Случайно.

— Хорошо, расскажи мне, где найти этого Бамбая?

— Похоронят они тебя, Седой, не знаешь ты их дел, — с тревогой сказал Валерка.

— А это уж не твоя забота.

— В баре они часто собираются, тут, неподалеку. Могу показать.

— Сводишь, — тихо сказал Седой, — а пока я хочу с тобой вот о чем поговорить. Нравится тебе все, что вокруг происходит?

— О чем ты, Седой? — спросил Валерка. — Не понимаю я тебя.

В эту минуту Седой отчетливо понял, что достучаться до сердца этого парня ему будет нелегко и не следует рубить сплеча, чтобы не отпугнуть.

— Ладно, парень, — сказал наконец Седой, — сходим с тобой в этот бар, поглядим на твоего Бамбая.

— Он сегодня там будет, я точно знаю.

— Вот сегодня и зайдем туда.

Маленький бар, спрятавшийся в глубине замоскворецких переулков, был почти пустынным. Седой даже усомнился, чтобы в таком маленьком помещении вообще могли собираться люди, тем более цыгане, которые любили большие шумные компании.

Седой и Валерка присели за один из столиков. Над стойкой бара медленно вращался вентилятор, и его равномерное гудение напоминало какую-то забытую музыку.