Волки с вершин Джамангры

– Сам об этой услуге хотел вас попросить, – отозвался я, хотя первоначально подумал, что хватит и троих.

Но Базант понадобится, если в течение разговора появится какая-либо информация, оценить которую может только он, как бывший военный. Нет среди нашей троицы никого, кто имел бы к армии хоть какое-то отношение.

– Ну так что, господа, пойдемте? – оглядел я всех и наткнулся взглядом на Синдея. – Господин Пронст, вы что, решили пойти вместе с нами?

– Клянусь, буду нем как рыба! – заверил тот.

Мгновение подумав, я махнул рукой. Пусть идет, чем бы его желание ни было вызвано.

– Господа, вы уж поосторожней! – напутствовал нас Стаккер.

Знать бы еще наверняка, в чем должна заключаться наша осторожность.

Человек, который был главным среди парламентеров, выглядел типичным уроженцем северных провинций Ландаргии. Ростом они, как правило, выше среднего, практически поголовно светловолосые и светлоглазые. Справедливости ради, подобных типажей хватает по всему королевству: те же Клаус или Александр именно такие и есть. Но имеются у северян и характерные особенности, которые присущи только им. Это прежде всего широко расставленные, слегка навыкате глаза.

И еще особенности произношения. Букву «к» они выговаривают так, что получается нечто вроде «кх», и почему-то трудно от этого избавляются. Северянин может прожить на родине всего несколько лет, затем переехать южнее, но до конца жизни его будет преследовать вот это «кх». Все меньше и меньше с течением лет, но останется до самой смерти. Впрочем, примерно та же картина и с южанами – им трудно выговаривать твердое «л».

– Ксамир сар Регнок, – представился он, и сразу стало понятно, откуда он родом.

– Даниэль сарр Клименсе.

Они переглянулись. Несомненно, мое имя оказалось им знакомо. Что, впрочем, не говорило совершенно ни о чем.

Среди поклонников моего – не люблю этого слова – таланта есть и монарх Нимберланга Аугуст. Его королевское величество так прямо и заявил при нашей очной встрече несколько лет назад, будучи с визитом в Гладстуаре. Сразу же после того, как мне удалось выиграть первый в своей жизни турнир по фехтованию. И еще он сделал предложение, от которого удалось отказаться, – посетить с визитом его королевский дворец. Отказался я из практических соображений – за недостатком денег, которых у меня никогда толком и не было, в то время как визит в Нимберланг подразумевал огромные расходы. К тому же в качестве кого я мог туда приехать? Как человек, который умеет ловко размахивать шпагой? Для того чтобы Аугуст полюбовался, как я разделываюсь с очередным соперником? Умей я то же самое, но на скрипке, непременно бы согласился. Но я не музыкант, а быть шутом, чтобы развлекать пусть даже монаршую особу, – увольте.

– Наслышан о вас, сарр Клименсе. И сожалею, что ни разу не приходилось видеть ваше исполнение.

– Ближе к делу господа, – перебил я. – Места неспокойные, и мне хотелось бы знать о вас как можно больше.

– Сарр Клименсе, а кто ваши спутники? – как будто не слышал вопроса, поинтересовался Ксамир.

– Виктор сар Агрок, – первым представился Виктор.

– Клаус сар Штраузен, – неожиданно заявил Александр.

Да что там неожиданно, своим заявлением он ошарашил нас всех. У Базанта от удивления едва челюсть не отвалилась. Виктор и я все-таки сумели сдержаться.

Наши визави переглянулись, заставляя меня насторожиться. Впрочем, я тут же расслабился после следующих слов Ксамира:

– Вас-то мы и искали, господин сар Штраузен. Не поверите, как нам повезло: искать в этой бескрайней степи такой небольшой отряд – задача та еще. Теперь, уверяю вас, дорога в Клаундстон станет куда безопасней, ведь именно для этой цели нас и послали.

– Отец ничего подобного мне не писал, – продолжал играть роль Клауса Александр.

Я совершенно не понимал, для чего он все это делает. И еще мне совсем не нравился его вид. Произнося слова, Александр как будто делал над собой усилие.

– Все произошло уже после вашего отъезда из Нантунета, – пожал плечами сар Регнок. – А чтобы убедиться полностью, сейчас вам предоставят и само письмо.

– Ну разве что, – сказал Александр после паузы.

Мы с Виктором переглянулись, и в его взгляде было такое же непонимание, как и у меня.

– Ну так что, пожалуйте к нам?

– Я подожду письмо здесь.

Трое этих господ как по команде посмотрели на четвертого – седовласого и седобородого старца. Тот стоял немного в стороне от всех, и создавалось впечатление, что разговор ему неинтересен вообще. И тогда подал голос до сих пор молчавший Базант:

– Извините, господа, что вмешиваюсь в ваш разговор, но мне хотелось бы знать, какого вы полка. Эполеты, которые на вас, принадлежат Вест-Ирмскому, но его месяц назад расформировали.

– Самалазур! – выкрикнул непонятное слово тот самый четвертый.

И тогда я начал действовать. Иначе Александр, почему-то назвавшийся Клаусом сар Штраузеном, не протянул бы и пары мгновений.

Глава четвертая