Волки в городе (СИ)

«Уважаемый Петр Сергеевич!

Я решил отправить Вам это письмо, зная Вас как человека чести, человека высоких нравственных качеств. Мое слово обращено к Вам и только Вам.

Россия гибнет. Россия стоит на краю пропасти. Я не говорю СНКР, нет. Я говорю именно Россия! Мы, правительство, члены ЦК партии стараемся сделать все, чтобы закончить это бесчеловечное кровопролитие. Дальше терпеть невозможно. Надо что-то делать.

Петр Сергеевич, я не преувеличу, если скажу, что в данный момент судьба страны, судьба будущего России находится в том числе и в Ваших руках. Вы — уважаемый многими простыми людьми человек. Вас знали и знают как бескомпромиссного борца с преступностью, борца с несправедливостью.

Но ведь то, что творится и есть самая настоящая несправедливость! Тысячи, десятки тысячи невинных жертв по всей стране. И это делают не люди. Нет! Это делают Звери. Волки, которые рвутся к власти. Зачем им власть? Я отвечу Вам: чтобы окончательно потопить нашу Россию в крови.

Генерал Елагин, будьте патриотом своего Отечества. Примите вызов судьбы и перейдите на сторону сил, которые больше всего хотят остановить этот кошмар. Сопротивление не приведет ни к чему, кроме как к умножению человеческого горя. А в случае победы ваших нынешних союзников, к катастрофе национального масштаба. Боюсь, в этом случае Россия просто исчезнет с лица земли как единое государство.

Сделайте выбор.

Мы поможем Вам в любой момент.

Ваш, Алексей Кротов».

Все. Это была финальная точка. Я стоял и смотрел в затянутое облаками небо. Вокруг все было так спокойно и безмятежно. Слезы сами лились из моих глаз. Я плакал и не мог остановиться.

— Передай, что я согласен, — с трудом произнес я и упал на колени: — Господи! Если ты слышишь, прости меня!

Через три дня меня вывезли из зоны партизанского контроля. Николай устроил все блестяще. МНБ устроило вылазку в расположение одного из наших пограничных отрядов. В суматохе боя я перешел линию фронта. Там меня уже ждали.

В Москве я почувствовал себя гостем. Это было крайне странное ощущение, которое я не испытывал никогда ни до, ни после. Даже оказавшись в Париже я чувствовал себя более комфортно. Не знаю, с ч ем это связано…

Кротов принял меня в тот же день, когда я вернулся.

— Петр Сергеевич, — он пошел мне навстречу с открытыми объятиями. — Садитесь, садитесь!

Я сел. Мне предложили выпить. Я отказался. Не хотелось. Ком в горле стоял.

— Что я должен делать? — несколько сухо спросил я. — Какие задачи передо мной ставятся?

— Никаких, — несколько ошарашив меня, ответил Кротов. — Мы все сделаем за Вас. Вы самое главное уже сделали: вернулись. Наше дело преподнести эту информацию населению. Дальше все решится само. Я в этом просто уверен. Я верю в наш народ. Люди всегда чувствуют где фальшь, а где истина.

Всю следующую неделю мое возвращение обсуждалось повсюду. Я дал несколько развернутых интервью. Мои портреты развесили по городу. Меня ввели в ЦК партии, поселили в прежней квартире. На четвертый день мне был с помпой вручен орден «За заслуги перед национал-коммунистическим Отечеством». Всё возвращалось на круги своя. Моя жизнь становилась прежней.

Но, как известно, люди предполагают, а бог располагает. После моего триумфального возвращение противостояние не только не утихло, но разгорелось с новой силой. Пропаганда Армии Свободы заработала на полную катушку. Океаны листовок, статьи Даррела, информация по радио. К тому времени, Армия уже имела несколько собственных радиоточек на захваченных территориях. Разумеется сигнал глушился. Но спутниковый сигнал заглушить было невозможно…