Волкодав (СИ)

Звали его Тяргон. Он тоже был олицетворением, но не столько даже территории, сколько народа, проживавшего в местных лесах — мокши, одного из племени мордвы. Когда-то давно он служил Рязани Старому, отцу Воронежа и Ельца, но, так вышло, что во время нападения татар несколько веков назад он не смог ничем помочь своему господину и просто другу, из-за чего всё и закончилось столь печально. Чтобы выжить, Морша примкнул к татарам и в составе их войска даже ходил в поход куда-то в Европу.[2] Вернувшись, он первым делом разыскал оставшихся в живых детей Рязани Старого и поклялся оберегать их любой ценой. Отношения с Ельцом складывались очень непросто, однажды их пути и вовсе разошлись, но Морша всё равно тайно следил за Валерием, и это не раз спасло тому жизнь. Именно благодаря Тяргону Елец и попал на службу в Московию — туда он убежал от своей тётки, Рязани, не желая тяготить её больше своими проблемами со здоровьем и развитием.

Когда мордвин закончил говорить, все трое его слушателей ещё долго молчали. Елец — потому что обещал Курску не кипятиться, пока тот не разберётся во всём, Орёл — от непонимания того, как Валерий может так ненавидеть того, кому обязан жизнью, а сам Курск просто обдумывал новые сведения и прикидывал, как поступить дальше.

— Я кое-что вспомнил. — Наконец, нарушил тишину он. — Нам Москва говорил, ещё тогда, в Кремле… Что где-то рядом с Ельцом есть олицетворение какого-то местного народа. Это ведь он тебя имел в виду, получается?..

— Вероятно. Я так понимаю, Лерик вам про меня ничего не сказал. Ну, теперь вы знаете, почему… — Он замялся, стараясь сгладить неприятную тему. — А вы, что же, из самой Москвы едете?.. Дело какое-то важное, аль просто так?..

— Вообще-то да, дело. — Начал было Курск, но Елец сразу же прервал его.

— Если он поедет с нами, то я возвращаюсь к себе!

Взгляды всех собравшихся мгновенно оказались на Валере.

— Я полностью серьёзен. Именно поэтому я и не сказал вам о… нём. Да, это выбор, и с вами поедет только один. Только учтите, что большая часть ваших припасов — мои. И лошадей вам дал тоже я, ибо те, на которых приехали вы, просто бы не потянули такой долгий переход, да ещё и в холодное время года.

Курск не любил, когда кто-то ставил ему условия. Особенно он не любил он этого тогда, когда под сомнение ставилось общее дело. Дело всей его жизни.

— Если ты хочешь, то можешь валить обратно. Припасы забирай, а вот лошадей вернуть не можем, сам понимаешь, ещё пока нужны. Передать Москве, что ты решил ослушаться приказа?..

— Вот так да! Ты им — всё, а они тебе — ничего! Да делайте вы что хотите, в конце концов! — Спешно оседлав свою лошадь, Елец пнул её под бока и направил в сторону своего дома.

— И что это было?.. — Осмыслив произошедшее, наконец-то выдал Курск.

— Всего лишь характер Лерика. — Покачав головой, ответил Морша. — Намучаемся мы с ним… Впрочем, иначе с ним не получится.

Орёл же ничего не сказал: он всё ещё был очень сонным и мало понимал разговор, начав слушать его только ближе к концу. Но даже для него поведение Ельца снова выглядело некрасиво и очень отталкивающе.

В глубине души он надеялся, что Валерий вернётся, ведь не может же он действительно нарушить приказ самого Москвы?..

Так думал Ваня, не понимая, насколько эгоистичными выглядели бы его мысли со стороны, если бы кто-то вдруг смог их прочитать. Ведь Елец нужен ему. Очень нужен. Он помогал Орлу принимать и переживать все тяготы и лишения его новой судьбы, многое объяснял, рассказывал и, по сути, он выступал для Орла словесным проводником в ещё пока новый для того мир.

И вот теперь он взял — и так легко отказался от всего, к чему Ваня так привык за последнюю неделю. Да как Елец мог оставить его?! Теперь он снова оказался один наедине с суровым Курском и своей сломанной судьбой.

Остыв, Елец вернулся в середине следующего дня. Морша предполагал такой исход, и потому посоветовал Курску оставаться на уже довольно обжитом месте, чтобы беглец смог их найти.

Пока Валера довольно странным способом пытался доказать свою состоятельность и независимость всем окружающим, Курск предложил Тяргону окончательно присоединиться к их компании. Мордвин тоже имел опыт встреч с Крымом, при чём, как и в случае с самим севрюком, тоже весьма неудачный. К тому же выяснилось, что ранее Касимов уже предлагал Морше тоже перейти на службу к Московии, однако тот, понимая реакцию Ельца на это, вынужден был отказать. Так что теперь, когда опасность уже выглядела гораздо более реальной, чем раньше, а царские планы борьбы с ней — довольно неплохими, Тяргон без раздумий стал частью этого своеобразного отряда. К тому же, в нём был его Лерик, и это стало решающим фактором.

Вернувшийся Елец, конечно же, решение Курска не оценил, но столь открыто протестовать уже не стал.