Вольнодумцы

Ширина и строгость Владимирского проспекта впечатляли! Он как будто поглощал входящие в него улицы, забирал у них силу, цвет, мощь, высоту. Минуя жёлтое здание Театра Ленсовета, Артём увидел на афише лицо Михаила Боярского. Его усы, узкое лицо, смеющиеся глаза всегда настраивали на что-то лёгкое, необязательное, праздничное. В детстве он пытался карандашом рисовать портреты артистов кино. Вернее, не рисовать, а срисовывать. Боярский получился похожим больше, чем другие.

Не спеша дошёл до Невского. Никуда в этом городе от Невского не деться.

Вчера он познакомился здесь с Аней и Светой.

Батюшки! Так они и сегодня здесь!

Вчерашние его знакомицы топтались на том же месте и, улыбаясь, ворковали с каким-то мужчиной, то ли кавказцем, то ли арабом. Боже мой! А он ведь вчера почти поверил Светлане, которая наотрез отказывалась признавать, что разводит мужиков на бабки. Какой же он лох! Прямо тошно! Везде ложь, одна ложь!

* * *

Володя перечитал текст Майи несколько раз. Сначала он показался ему наивным, но потом пришло в голову, что в этом его преимущество.

Кривицкая сияла.

Похоже, самокритика не её конёк.

«Странная она! Вчера чуть ли не принудила меня к сексу, а сегодня нос воротит. Ну ладно. Ей, похоже, понравилось, а значит, она хоть как-то, но зависит от меня. Конечно, с Викой ей не сравниться. Но Вики нет». От этой мысли ему стало не по себе, но он с детства привык, что жаловаться некому, и, если он расклеится, тогда всё. Тем более что всё происходящее с ним сейчас следует рассматривать через призму определённых обстоятельств, все его действия так или иначе подчинены одной цели. «Я не был нужен Вике всерьёз. Она просто куражилась, пробовала незнакомое. Майе я тоже ни к чему?» Это не так уж и важно. Всё это трогательно, но второстепенно. Любви, наверное, нет, если все, кто ему нравятся, глухи к нему, не чувствуют его, не слышат его, заняты только собой.

Он прав, что ведёт себя так, как выбрал.

– Ну что, у меня получилось? – Майя улыбнулась торжествующе.

– А как могло быть иначе? – Володя улыбнулся ей в ответ. Хотя больше всего ему хотелось сейчас выпить водки. Залпом. Стакан!

Майя впервые испытывала ощущение, когда из пустоты появляется текст. И кайфовала.

– Ничего не резануло? – Она бы удивилась, найди Вовка что-то неидеальное в её заметке, но всё же, как девочка воспитанная, обязана поинтересоваться его мнением. Ещё час назад она предполагала проверить на Володе свой текст, но, принявшись за работу, быстро убедилась, что всё получается круто. В советах она отныне не нуждалась.

Яснов задумался. Майя встревожилась.

– Нет. Мне кажется, всё органично. Интересно.

– Ну, хоть ты и не много в этом понимаешь, всё же спасибо.

– Где уж мне, неучёному, простому театральному такелажнику! – Яснов вздохнул, изобразив, что не обижается, смиряется с гениальностью и превосходством подруги. – Ноутбук ещё нужен?

Майя скривилась.

– Сейчас отправлю текст. И бери, жадина!

– Я не жадина. Если не пригодится больше, я его в сумку уберу. Вещь дорогая. Не дай бог упадёт.

Майя заинтересованно смотрела на друга. Он до омерзения обычный. Зря она нервничала. Такой вряд ли увлёк бы Вику. Или она необъективна к нему? Надо быть внимательнее. Возможно, не стоит его тянуть в их круг. Или стоит?

Майя с телефона послала текст Соне. И принялась ждать ответа.

Володя смотрел на неё. В иные моменты она будто подсвечивалась изнутри. Неужели из-за него? Нет, конечно. Жаждет славы.

У Майи зазвенел приятной мелодией сотовый, она схватила его.

– Майечка, – залепетала Соня, – я получила твой текст. Ещё не прочитала.

– Ясно. – Майя досадовала. Ей страшно хотелось услышать, что она потрясающе справилась.

– Ты, кстати, не заглянешь сегодня ко мне, часика через полтора-два?

– Можно.

– Других планов нет?

– Нет.

– Ну, вот и славно. Тут неожиданно мой однокурсник по журфаку приехал. Он во Франции живёт. Напросился в гости. Будет он, его девушка, её подруга, ещё пара наших однокурсников. Я подумала, тебя это заинтересует и развлечёт.

Володя, не подавая виду, напряжённо вслушивался, по репликам Майи пытаясь понять, о чём речь.

Кривицкая молниеносно сориентировалась:

– Со мной Володя Яснов. Помнишь, знакомила тебя?

– Отлично! Приходите вместе. Буду только рада.

Майя допила чай. Поморщилась. Холодная и горькая бурда.

– Куда зовут? – спросил Яснов так, будто это обычное дело, что они куда-то ходят вдвоём.

– Соня Короткова звонила. Зовёт в гости. Она на проспекте Мира живёт. Пойдём?

– Да.

Они вышли из «Чайхоны» в суету Нового Арбата, тщетно стремящегося отразиться в своих витринах.

– Может, пешочком? – смело предложил Яснов.

Майя окинула его скептическим взглядом.

– А если я устану по дороге?

– Понесу. – Яснов хорохорился, довольный тем, что Кривицкая взяла его с собой. Всё складывалось.

Девушка хмыкнула.

– Какие предложения по маршруту?

– Давай переулками? – спросил Яснов заискивающе.

– Давай. Знаешь, как короче?

– Да. Я всегда тут любил гулять. С детства.

– Что-то ты меня особо по Москве раньше не водил.

– Ты спешила всегда. Только до дома разрешала.

– А… – Майя не собиралась обсуждать прошлое.