Волнолом

Генрих порадовался, что за ужином изрядно налегал на спиртное. Иначе в чужой квартире совсем бы одолела хандра, и мысли о клейме не дали бы заснуть до рассвета. А так - забылся сразу, едва рухнул в постель. Последним ощущением было, что голова превратилась в воздушный шарик, пустой и легкий, и шарик этот поднимается ввысь, а подушка из-под него уплывает. Сравнений показалось таким забавным, что Генрих улыбнулся во сне, а где-то рядом засмеялась то ли зеленоглазка, то ли хитрая Сельма, то ли травница из домика у развилки...

Утро выдалось знобким и неприветливым. Хорошо хоть, в квартире имелся водопровод - умывшись, Генрих вернул себе способность соображать. Оделся, сел в потертое кресло и стал думать, что делать дальше.

В дверь постучали.

Генрих, вяло удивившись, прошел в прихожую. На пороге обнаружился Кольберг.

- Доброе утро, герр фон Рау.

- Здравствуйте. Что-то случилось?

Генрих не стал интересоваться, как люди из конторы его нашли. Просто догадались, не дозвонившись домой? Или следили? Ему было решительно все равно. Вот если бы сейчас Кольберг, проявив свой талант ищейки, помог обнаружить в квартире чай или кофе, Генрих сразу проникся бы уважением.

- Благодаря информации, которую вы вчера предоставили, - сказал гость, - мы вышли на след предполагаемой злоумышленницы.

- Она арестована?

- Еще нет. Мы как раз собираемся это сделать. Герр генерал счел, что ваше присутствие может оказаться полезным.

- В самом деле? - озадачился Генрих. - Впрочем, почему бы и нет.

- Прошу следовать за мной.

Они спустились по лестнице и сели в поджидавший локомобиль. Пару минут Генрих отрешенно смотрел в окно, потом спросил:

- Почему вы ее не схватили сразу, как только узнали имя? Зачем ждали до утра?

- Ее непросто было найти. Световой профиль за эти годы изменился неузнаваемо. Она как будто переродилась, стала совершенно другим человеком. Осталось лишь несколько характерных штрихов, которые мы сумели использовать. Но это заняло много времени - провозились все ночь. К счастью, она до сих пор в столице, и мы теперь знаем адрес. Застанем ее врасплох.

- Послушайте, Кольберг, - Генрих пытался найти слова, которые прозвучали бы убедительно. - Я уже говорил вчера генералу, но повторю для вас. Не лезьте туда очертя голову. Она опасна, вы понимаете? И я сомневаюсь, что ваши люди с ней справятся.

- Не беспокойтесь, герр фон Рау, - вежливо ответил крепыш. - Мы готовы к любым неожиданностям.

- Как знаете.

Остаток пути они провели в молчании. Некоторое время экипаж катился по набережной на запад - в сторону порта и Королевской верфи. Ледовый панцирь Прейгары поблескивал в лучах солнца. Потом шофер свернул на проспект, уходящий от реки вправо. Мелькнул очередной сквер, а за деревьями - башня обсерватории, похожая на толстый палец с круглым наперстком.

Остановились ближе к окраине. На узкой каменной улочке маячил знакомый локомобиль генерала и еще один экипаж с трубой - громоздкий, как дилижанс, и способный вместить, навскидку, десятка полтора пассажиров.

- Вовремя, - констатировал генерал вместо приветствия. - Приступаем. Наблюдатели подтверждают - объект на месте. Черный ход блокирован. Кольберг, Либхольц, вы идете с основной группой. Фон Рау, мы с вами остаемся в тылу.

- В каком доме Сельма? - спросил Генрих.

- Тут, за углом. Нас не видно из окон.

- Готов поспорить, она и так уже знает, что мы приехали. И если до сих пор не ушла - значит, готова к встрече.

- Вполне возможно, но это ничего не меняет. Действуйте, Кольберг.

Из 'дилижанса' полезли сосредоточенные люди в коротких куртках - группа захвата. Генрих знал, что у каждого из них имеются защитные знаки, вытравленные прямо на коже. Сельма не остановит таких бойцов, даже обрушив на них каскад враждебного света. Поток просто минует их, пройдет стороной, как речная вода обтекает остров.

К сожалению, такой защитой нельзя снабдить каждого сотрудника департамента - есть побочный эффект. Носитель знаков утрачивает способность к самостоятельному мышлению - не полностью, конечно, но в значительной мере. Он может действовать, только выполняя четкий приказ.

Философы говорят, что это хрестоматийный пример того, как работает закон равновесия: выигрывая в чем-то, проигрываешь в другом. А естествоиспытатели просто пожимают плечами: что поделать, человеческая плоть - не бревно, которое можно кромсать без всяких ограничений.

По той же причине, кстати, светские львицы, сохранившие за деньги юное тело, превращаются в совершенно безмозглых куриц. Впрочем, они и так, в большинстве своем, не отличаются избыточным интеллектом. Сельма в этом смысле - редкое исключение, ум остался при ней. С другой стороны, уж лучше курица, чем умная психопатка с почти неограниченной силой...

- Если не откроет - вышибаете дверь, - инструктировал охотников Кольберг. - Желательно взять живой, но главное - не дать ей уйти. При необходимости - бьете на поражение. Задача ясна?