Волны Русского океана

– Понимаете, мисс, — маршал наклонился к ней через стол, — я подозреваю, что вы появились тут неспроста. Вы ведь, ко всему прочему, еще и террористка. Помните пароход «Святой Николай» и баронессу Ксению Филиппову? Помните юного гардемарина, который выбирал для вас каюту? И вашу бомбу с часовым механизмом?

– Оксана, ты не сделаешь этого, — сказала Алиса и встала. — Сдай оружие или что там у тебя? Бомба?

– Да тебе-то что за дело, Лисичка? В каждой избушке свои игрушки, — вяло возразила Оксана. — Нет у меня оружия. А у императора есть охрана…

– Так вот на кого ты нацелилась, яшкин пёс! Это у президентов полно охраны, а у нашего монарха ее нет, — оскалилась Алиса. — Он в одиночку гуляет по набережной Невы.

– Так зачем его тут убивать? Там-то куда проще.

– Дура ты! Или по-американски хочешь остаться в истории? Ну да… В России смертная казнь запрещена — отсидишь сколько-то лет, может, книжку напишешь. Ура, вот и слава! Но зачем тебе эта слава? К океану вы все равно не выйдете и ничего не купите — зачем лишние смерти? Да и сама погибнуть можешь, яшкин пёс!

– Миром должны править США, а Россия стоит у них на пути. И моя жизнь — пустяк, пылинка на ветру.

Сидящие за столом слушали их диалог с приоткрытыми ртами: они все еще не могли понять, что происходит. Даже маршал с трудом вникал в смысл слов.

– Я повторяю, — в голосе Алисы зазвенела сталь, — немедленно сдай все, что представляет опасность…

– И я повторяю: у меня нет оружия. Вот, можете проверить. О, кажется ваш император куда-то собрался.

Алиса обернулась — она сидела спиной к подиуму с императорским столом. В этот момент Оксана-Джейн открыла свою нарядную сумочку и быстро и довольно грубо сунула каждому мужчине под нос. Те снова ничего не поняли и, механически заглядывая в сумочку, делали вдох. Когда через несколько секунд Алиса снова повернулась к столу, Оксаны не было, а все калифорнийцы сидели, уронив головы на грудь. Алексей даже лежал головой в тарелке с салатом. Посреди стола стояла раскрытая сумочка журналистки, и ноздри Алисы уловили тонкий аромат с тоном гвоздики.

Все ясно: это — не смерть, это — мгновенный сон!

Алиса обежала взглядом зал и увидела, как за портьерой двери, ведущей в фойе, мелькнула знакомая шляпка. Через другую дверь туда же, в фойе, выходил император в сопровождении князя Орлова.

Алиса рванула застежки верхней юбки, она упала на пол вместе с пышными нижними, и полковник осталась в трико и нарядной кружевной шемизетке с эмалевым крестом Святого Георгия — снимать шемизетку было уже некогда.

Э-эх, тряханем цирковой стариной!

Таких пируэтов Александринский театр еще не видел. Опираясь на столы, попадая руками то во что-то жареное или вареное, то в салаты, то в соусы, Алиса прокрутила сальто до самой двери фойе. Позади звенели разбитые тарелки, бутылки, кувшины и бокалы, сыпавшиеся по ее пути со столов; визжали женщины, матерились мужчины, но полковника Генерального штаба империи Орегон такие мелочи, яшкин пёс, остановить не могли.

В просторном фойе было довольно многолюдно: приглашенные оторвались от яств, чтобы передохнуть, познакомиться друг с другом, пообщаться, повспоминать. Неожиданное появление Николая Павловича вызвало всеобщий восторг. Императора окружили, хотели поднять на руки, однако государь повелительным жестом остановил верноподданнические поползновения, начал спрашивать о впечатлении от торжества, не перегнули ли палку с панегириками (а они лились весьма обильно), нет ли чего-то срочного насущного… Кто-то крикнул: «Шампанского!» — и добровольцы побежали в зал за бокалами и бутылками.

Влетев в фойе, Алиса остановилась, всмотрелась в мельтешащие спины и заметила какое-то направленное движение. Оксана продвигалась к императору, чья голова возвышалась над окружающими. Алиса заработала локтями, расталкивая сгрудившихся, в основном мужчин; те оглядывались на настырную седую даму, но, заметив орден Святого Георгия, почтительно сторонились.

– Your Majesty![39] — услышала она знакомый высокий голос, перекрывший на мгновение общий шум, и еще энергичнее рванулась вперед.

Николай Павлович тоже услышал английскую речь и повернулся в сторону кричавшей женщины:

– I hear You, — произнес он своим «летучим» офицерским баритоном. — What do You want?[40]

– I want to kill You[41].

Никто, кроме Николая Павловича и Алисы, ничего не понял, но окружавшие государя люди увидели, как он отпрянул, и автоматически отступили тоже, невольно образовав свободное пространство, на одном краю которого оказался побледневший император, на другом, противоположном, — дама в полосатом платье, в шляпке с вуалеткой, прикрывавшей лицо; из-под шляпки выбились тронутые сединой локоны. Неожиданно для всех дама сбросила шляпку и в ее руке оказался небольшой двуствольный пистолет, направленный в грудь императора.

Николай Павлович чисто механически прикрыл правой рукой сердце.

Два выстрела подряд, казалось, слились в один продолжительный. Время остановилось.

Но пули не достигли цели.