Вольные частные города. Больше конкуренции на важнейшем рынке мира

Кроме того, только собственность делает возможным экономический строй, зиждущийся на кооперации и соответственных меновых действиях, то есть рыночную экономику. Причем институт частной собственности гарантирует, что собственники могут независимо друг от друга принимать многочисленные решения о предложении товаров и услуг, а также о соответствующих расходах. Эти решения множества актеров в малой своей части будут очень удачными, в большинстве же – посредственными, а частично и в корне неверными, со всеми вытекающими отсюда последствиями для партнеров. Лучшие решения найдут подражателей, а те, кто снова и снова принимает неверные решения, потеряют свою собственность в пользу тех, кто принимает более удачные решения. Поскольку человек отвечает за свои действия своей же собственностью, у него есть стимул принимать решения осмотрительно. Со временем качество их улучшается, на благо всего общества в целом. А вот если бы правами собственности обладала лишь центральная инстанция, ее неверные решения возымели бы губительные последствия для всех.

С этим связано и право передавать собственность по наследству. В противном случае частный собственник будет склонен скорее израсходовать свой капитал, нежели стремиться сохранить его и передать наследникам. В особенности это относится к семейным предприятиям, которые зачастую отмечены высокой этикой труда и ответственности и полное формирование которых обычно продолжается несколько поколений.

Разумеется, то же относится и к собственности на землю. Существование частной земельной собственности, как правило, приводит к лучшему использованию. И тот факт, что земельные площади на планете, естественно, ограниченны и конечны, ничего здесь не меняет. В принципе это касается совокупных сырьевых ресурсов, а тем самым и всех товаров, какие могут быть произведены. Они ведь и цену вообще имеют потому только, что ограниченны. Стало быть, земля такой же ограниченный товар, как и другие ограниченные товары, и оттого не занимает особого места.

В принципе положительное воздействие частной собственности не меняется и оттого, что в прошлом лица, приближенные к властям предержащим, сомнительными способами захватывали большие земельные территории, например в Южной Америке в XIX и ХХ веках или в России после 1990 года. В таких случаях у государства есть по меньшей мере возможность облегчить желаемое, но до тех пор не осуществимое приобретение собственности (например, русскими крестьянами), предоставляя заинтересованным сторонам доступ к выгодным кредитам или выделяя им землю, находящуюся в собственности государства.

Конечно, сельскохозяйственные территории не настолько ограниченны, что они по карману лишь богачам. В густонаселенной Германии гектар плодородной пахотной земли (10 000 м²) можно купить в среднем за 24 000 евро, что соответствует цене нового автомобиля среднего класса. В Румынии такой же участок можно приобрести за одну десятую этой цены[116].

С помощью арендных моделей или наследственных и отчуждаемых прав пользования, когда собственность на землю остается у государства, экономически можно достичь вполне сходных результатов. Однако же как раз у аренды есть свои недостатки. Арендованная на 99 лет земля на первых порах почти собственность, но самое позднее внуки или правнуки уже столкнутся с проблемой. Сравнимая ситуация наблюдается, например, в Гонконге и Сингапуре, где становится все труднее получить от банков долгосрочные кредиты под строительные проекты на достаточно давно арендованной земле, поскольку неясно, что произойдет по истечении 99 лет.

Нелимитированное во времени, наследственное и отчуждаемое право пользования, напротив, представляет собой сходную с собственностью позицию и фактически равнозначно собственности на землю, во всяком случае до тех пор, пока собственник (как правило, государство) не может произвольно снова его отнять. Возможным и разумным условием подобного права пользования было бы, например, действительное использование земли для согласованных целей.