Вольные города

—     Хоть и живут люди вольно, одначе войны не миновать. Ва­тажек расплодилось, как грибов по осени, а однодушия нет. Если Ахмат настоящую рать пошлет —снова в кандалы закуют, видит бог. А ежели ты приедешь, даже Микеня, на что уж заноза не­стерпимая, и тот не прочь под твою руку встать.

—     Чем я им так по сердцу пришелся?

—     Они ведь при тебе впервые волюшкой дыхнули — светлой памятью тех времен живут. А ты этой памяти огонек.

—     Ну... а о Чуриловых не проведал?

• — Видит бог, не знаю ничего,— ответил Славко и замолчал. Он в те дни был против того, чтобы Василько связывал свою судь­бу с купеческой дочкой.— Ты мне лучше вот что скажи: тайно сю­да прибыл али как? И к ватаге думаешь ли пробиваться?

—     Забирай, дед, гусли и пойдем. Пришел я сюда на корабле явно и поплывем с тобой на Дон — ватагу будем искать.

—     Стало быть, ты и вправду туркам служишь? — спросил ста­рик, когда они шли по городу к пристани.

—     Служу.

—     Корапь ихний?

—     Да, турецкий. Они хотят помочь ватаге Ахмата воевать.

—     За что это к нам такая от турков милость?

—     Нашими руками жар хотят загрести,— на ухо деду ответил Василько.

—     И ты им сподручным будешь?

—     Поживем, дед, увидим.

Через три дня фрегат поднял паруса. Авилляр принял гусляра без слова. Он уже и раньше знал о нем. Если старик про атамана песни поет — такой человек нужен. Авилляр знает: песня в бой мо­жет вести лучше любого сераскира .

Глава шестая

ДЕЛА СТАМБУЛЬСКИЕ

...Потому что изменчива судьба наша: нынче хан, завтра беглец; нынче богат, завтра нищий; нынче много друзей, завтра все враги. Я боюсь своих, не только чужих...

Из письма хана Золотой Орды Тимура-Кутлуба

СНОВА В ВАТАГЕ

рошло еще три дня, и фрегат пришел в Азов. Авилляр решил еще раз испытать атамана. Позвал Василько, сказал:

—      Здесь у меня дел много: корабль выгру­жать буду, крепость поглядеть надо, рабов при­вез— надо заставить стены чинить. Ты со своим стариком можешь гулять целую неделю. В суб­боту возвращайся.

—      А если я не вернусь? Сбегу если?

—      Вот дурак! Ты у меня три года вольный ходил, на корабле я тебя в трюм загонял разве? Зачем тебе бежать?

Говорил так паша и хитрил. Сам думал: если вернется атаман — верным слугой султана будет. А убежит — все равно поймают. Хоть и жалко— голову придется срубить.

Дед Славко с атаманом сошли с корабля. Авилляр сунул в руку атаману кисет с деньгами, сказал:

—      Погуляй, новую одежду купи. Турецкие наряды пора снимать.

Вечером в каюте Авилляра появился человек. Недаром турок услал с корабля атамана. Уви­дел бы он Ионашу — задушил бы.

А Ионаша стал ныне важным человеком. Кем он был у Менгли хана? Мелким подручным. Кого надо выследить, кого надо убрать. Теперь, когда Ионаша перешел на службу к Авилляру, большие дела поручают ему. Под его рукой полторы сотни таких же со­глядатаев, каким он был сам когда-то. Везде его люди: и в Кафе, и в Азове, и в Бахчисарае. Сам он по совету паши живет в вата­ге, держит лавку, часто ездит вроде за товарами, а на самом деле сует Ионаша свой нос во всякую дырку. И в ватаге у него согля­датаи, и в Сарай-Берке, и в Казани, и даже в Москве. Велик про­стор, где есть у Ионаши глаза и уши, научился он разбираться в хитрых замыслах своих хозяев, чует, что и когда им нужно узнать.

Ионаша сразу понял: султану Баязету и снится и видится поло­жить лапу на русские земли. Особенно беспокоится об этом Авил- ляр — султан поручил эту сторону его заботам. Авилляр знает: звезда Золотой Орды идет к закату, того и гляди лакомый ку­сок — Русь из его рук упадет. Если султан не перехватит этот ку­сок на лету — пиши пропало. А перехватить можно. И Авилляр за эти три-четыре года сделал для этого немало. А Ионаша ему по­могал. Задумано было хорошо: если Ахматова орда растает—дви­нет с юга к русским границам свое войско Менгли-Гирей, по­слушный султану человек. С востока зажмут русских ногайцы. Они тоже Стамбулу послушны. Рядом с Москвой Казанское ханство. Там сидит Алихан, дважды подданный: и Крыму, и через него Стамбулу. На западе живет круль Хазиэмир. Этому выгоду посу­ли— пойдет хоть на черта. Со всех сторон обложена Русь. И на вольницу степную, придонскую большие надежды возлагает Авил­ляр. Ионаша это знает, не зря живет в самом сердце вольницы. Придумано собрать эту вольницу в один кулак, дать этим разбой­никам оружие, бросить на Ахмата, ускорить его падение. И тогда не данницей можно сделать русскую землю, а частью Османской империи вместе с Крымом, Астраханью и Казанью.

В последние месяцы Ионаша и его соглядатаи метались из кон­ца в конец своих поднадзорных земель: всюду дела пошли по- другому, не так было задумано. И вот сегодня примчался бывший кашевар в Азов к своему хозяину с вестями не совсем утешными.

—      Ну, говори,— сказал Авилляр, разглядывая Ионашу, исху­далого, обветренного.

—      Я писал тебе, паша, если помнишь, еще в прошлом году, что хан Ахмат решил наказать строптивого Ивана и послал в Москву войско.

—      Помню. Ну и наказал?