Вольные повести и рассказы

Боги и духи советуют меру – тщись мерой. Наперед удержи свой язык и уста свои от зла, да не говори лесть и лживую похвалу и себя храни от лживых похвал и опасной лести, от клеветы недостойной. Ни в чем не заносись, не осуждай никого без очью явной вины, уменьшись скромностью пуще других, о своих грехах думай, как их избыть, если имеешь, а не имеешь, то и не думай, ибо не с грехом родятся, а со стыдом. Стыд судья совести, совесть родня судьи; дозволение и запрет у них общие; стыд в тревоге – совести весть; чистая совесть – праздник стыду. Сбережешь стыд – сбережешь совесть, потеряешь стыд – потеряешь и совесть. Кичись родом, но мало, кичливые не знают, от кого происходят. Бог кичливым противится, смиренных любит, а покорным дает благодати. Живи без лукавства и безо всякой хитрости к людям. Держись добрых людей в бедности и в богатстве, хорошим словам их внимай, а добрым делам поступай. Грешных людей, Языцы переступающих, избегай и отнюдь не люби. Да не всякому духу верь – духи тоже, как люди, правдивые и неправдивые, богоугодные и не очень, ибо из души людей происходят. Матица общего дела, в коем согласные все: живущие зачинают тело, Бог Род заботится о душе. Душа людей и тварей одинаковая, разумная, ей дарованы ум и память. И трава, и капуста, и древа – тоже. Душа то неугасимое животворящее источие тепла и света, присущное зачатию тел, их жизни и смерти. Душа, тепло и свет возникли одновременно. Душа была первой и бездуховной. Она материальна, ибо родилась из материи. Материя порождает душу, а душа порождает дух. Душа и возникший дух уже не отдельные сущности, они образуются как противоположности единого и чередуют себя при жизни и после смерти… Душа духовна, а дух душевен, но в разное время не в равной мере. Современное понятие анабиоза близко к пониманию состояний души и духа, в которых они пребывают, меняя места пребывания. Неугасимые источия тепла и света, очищенные смертью тел, становятся духами, лишёнными тел; они несут в себе животворение души впрок, вплоть до возвращения к новой жизни. Единство души и духа, их переход из одного состояния в другое, разделённое временем и активностью, есть определяющий признак зарождения жизни и её переход из материи в дух и обратно в материю жизни. Отдельное понимание души и духа допускается как условное разделение для простоты понимания. Не познавший этого оборота, не может понять Богообразования. Бога не было вплоть до тех пор, пока первые души не передали себя новому качеству – духу души. И только с этого времени начинается накопление свойств духовности, переходящее в дух. И только духи стали способными образовать Божество. Бог есть тело, дух и душа, душа и дух. И человек тоже есть тело, дух и душа. Только качество божественных возможностей соизмеримо множеством множеств. А человеческие возможности измеряются единицами. Бога не можем видеть по тому же свойству, по которому муравей не видит человека. Духи имеют своё облачение, неведомое человеку, но известное ему по молве. И Бог, и духи якобы могут показывать себя в любом облике. Духи душ вечны, вплоть до их причастности к вселению в новое тело живой телесной материи. Духи в теле вмиг становятся душами, обрящёнными земной жизнью. Дух перестаёт быть духом, он возвращается к жизни действующим животворением души. Повтор неугасимых животворящих источий тепла и света в духах и в душах то не повтор в уступках одежд вечных странников, то жизнь самая и иная, иная и самая. Вечность духов и душ не в сроках их бытия. Многожды вечное – в неугасимости животворящих источий тепла и света, присущных их происхождению. Угашение неугасимого животворения есть возврат к тьме исходящих вселенных. Вселенные возрождаются вместе со своим неугасимым животворящим свойством. Неугасимое животворящее свойство вселенных есть душа и дух их вечного бытия, вплоть до износа их личной тверди. Тело живёт по воле его физической силы и духа мудрости и смышления, оно умирает от старости. Душа не морщинится старостью, но устаёт от слабости. А силу, память, тепло и свет подхватывает окрепший дух. Поэтому дух не бесплотен. Бесплотны мгновения перехода, всё остальное плотно в своих величинах. Не душа возносится, возносится сильный дух, унося с собой слабую душу. Неволя души начертана до зачатия: неугасимо источать животворящее тепло и свет внутри тела, не опасаясь его кончины. Однако душа – хозяйка тела, она чутьём боится странствий инобытия. Поэтому старается продлить жизнь тела. Душа – не ум. Труженица ума – голова. Душа – хранилище ума, то бишь она память ума, но ключ от памяти принадлежит не ей и не духу, а Богу Роду. Душа-дух довольствуются половиной памяти. Воля духа пуще неволи быть угодному духам его предков, старейшинам бывших родов. И это счастье, подобное службе Отчине: служба самому Богу Роду силой людей и их памятью; и духам своих предков своими услугами. У души и духа вблизи нет смертей. И вместе со смертью тверди Земли и иных твердей они несмертны, ибо несмертно источие животворящих возрождений. Но это скудно ведомо человеку.