Вольные стрелки

Глумов мельком глянул на Цыплакова, точнее – смерил его взглядом закройщика, и увидел все, что ему было необходимо для работы. Он отдал товарищам команду возвращаться на посты и подождал, пока Гном первым шагнет в темноту коллектора.

– Давай, Паша, шагай, – поторопил Сергей Цыплакова. И дальше обратился к Багдасарову: – Толстяк, ты идешь последним. Спина у тебя широкая...

И он снова улыбнулся, что не вязалось с его жестокостью. А может быть, подумал Цыплаков, делая первые шаги по коллектору, он чего-то не знал о причинах жестокости Сергея? Как глубоко нужно копнуть, чтобы разглядеть ее корни?

Глумов сдержал слово. Когда пленников привели в подземное помещение, веревки на их руках он срезал самолично. Зачем тогда связывали? – попытался выяснить Цыплаков. Ответ был неоднозначным: спецназовцы Глумова работали не в тепличных условиях; они захватили «языка», и его требовалось доставить до места назначения, и чтобы он не сопротивлялся, его связывают, рот затыкают кляпом, завязывают глаза. Спецназовцы отработали буквально по уставу и по-другому, наверное, не могли.

– Большая дружная семья снова в сборе, – сказал Глумов. – Не хватает главы семьи.

С этими словами он оставил это помещение и вышел наружу через колодец. Вытянув антенну из старомодного, но практичного мобильника, набрал номер телефона Харламова. Когда тот ответил, Глумов, не повышая голоса, «доложил обстановку»:

– Сергей Васильевич, вы не выполнили обязательных условий, за что один из ваших людей будет примерно наказан. Их трое, поэтому я не смогу бросить монетку.

– Я не знаю, о ком вы говорите. Я в точности выполняю условия...

Глумов перебил его:

– Я крутану бутылку, и на кого укажет ее горлышко, тот и будет наказан. В присутствии вашей жены. В следующий раз в жребии будет участвовать и она тоже.

– Послушай, ты!..

– Вы мне не тыкайте. Вы не понимаете, что здесь происходит. Я свяжусь с вами. А пока мне нужно определить степень наказания. Может быть, я отрежу Цыплакову или Ипатьевой ухо, а может быть, и голову. Ждите моего звонка. И не пытайтесь связаться с вашими людьми. Их у вас осталось ровно тринадцать.

Глумов прервал связь, но только на минуту. И снова связался с Харламовым.

– Вы поддерживаете связь со своим человеком на торгах?

– Вы отбили у меня охоту контролировать аукцион.

– Но козырной туз у вас еще в рукаве?

– Да.

– Придерживайте его. Это все. Никаких вопросов о вашей жене. Я сообщу вам, когда ей станет плохо. А пока что ей более чем нормально. Теперь она не одна. Она может опереться сразу на трех человек.

* * *

Харламов по тону собеседника понял, что тот раздражен. Попал в непростую ситуацию? Конечно, он не рассчитывал на дополнительные фигуры в этом деле. Все в его руках; он может банально убрать их из игры, а может приберечь на тот случай, если положение дел изменится. Теперь он может создавать новые варианты, лишь бы ему самому не запутаться. Но главное, Харламова порадовал тот факт, что Цыплаков достиг цели, о которой сам Харламов мог только мечтать: он сейчас рядом с Ириной. Она все же получила поддержку. Даже этот факт мог оправдать все те хлопоты и даже лишения, которые испытывал Харламов, буквально содержа ту малую часть, которая некогда сполна оправдывала свое название: СКВР.

Он снова потревожил своего помощника вопросом, не изменились ли планы у хозяина Белого дома.

У помощника сложилось впечатление, что его шеф сидит на чемоданах. Точнее – на папке. Розовая папка, которую он до сегодняшнего дня ни разу не видел у шефа, лежала справа на столе. А это означало, что бумаги в ней были буквально помечены невидимым грифом «срочно». С ними он собрался идти к премьеру. И подбирает для этого наиболее подходящий момент. А вычислить его было не так уж и трудно. Более того, вывод напрашивался сам собой: наиболее удобный момент, когда премьер снимется с места. Но станет ли он решать дело на ходу? Если кто-то и был уверен в этом наверняка, то это был Сергей Харламов.

* * *

Цыплаков минуту, которая ему самому показалась вечностью, не мог поднять глаза на Ирину Харламову. «Второй босс» из команды Харламова оказался в таком же, как она сама, положении. Ирина Михайловна пришла ему на помощь на правах хозяйки этого подземного будуара.

– Здравствуй, Паша, – поздоровалась она, впервые называя Цыплакова на «ты». Ирина несколько раз видела Багдасарова, с Ипатьевой же встретилась впервые. Она назвала себя по имени. Светлана, мокрая по колено, представилась своей новой кличкой:

– Водяная Крыса. Можно просто – Нутрия. Очень приятно познакомиться. Мило у вас тут. А сколько сильных и красивых мужчин!..

– За каким хреном нас упрятали сюда? – не выдержал Костя-Хан. – Это же глупо.

– Наверное, это и должно быть глупо, – дала ответ Ипатьева.

Глава 36. Вечеринка навынос

Единственным объектом, который подвергся ремонту до того, как Вейсберг стал хозяином военного городка, стала подъездная дорога. Дорожники укатали ее буквально под шаблон, разметили двойной сплошной разделительной линией.