Вольный Дон

Снаружи лил дождь, порывы сильного ветра закручивали падающую с неба влагу в забавные водовороты и бросали их на постройки. Я прислонился к стене жилого помещения, и задумался о том, что мне делать дальше. Сон, в котором ключевое место занимал артефакт, повторился, и это уже не случайность. Значит, придется бросить все свои дела и сначала разобраться с этим вопросом, то есть заполучить металлический диск с душой далекого предка. Как и когда это лучше всего осуществить? Если по срокам, в путь придется отправиться уже в ближайшие дни, а насчет дороги задумываться нечего, мне она известна очень хорошо. От Черкасска шляхом мимо Бахмута в Часов Яр, благо, там все рядом. Крутить и вертеть не стану, навещу хранителя амулета, и предложу за кусочек металла хорошее денежное вознаграждение. Все предельно понятно и просто. А вот что дальше? Вновь лить свою кровь и будить спящего духа? Скорее всего. Да вот только, надо ли это делать? На данный момент меня все устраивает, и изменения, которых так жаждал Богданов, произошли. Впереди вся жизнь и я не испытываю потребности в духе-хранителе, который может иметь свой взгляд на то, что есть «хорошо», а что «плохо». Так будить духа или нет? Пока не ясно.

До рассвета я промучился тяжкими думами, по кругу, задавая себе одни и те же вопросы. Окончательного решения так и не принял и решил на какое-то время забыть о сне. Однако день не заладился, и тут сработало все до кучи. Я не выспался, не мог сосредоточиться на делах и все равно продолжал постоянно думать про артефакт. К вечеру немного отошел, известил отца о том, что еду в Бахмут, и подготовился к путешествию.

Конечно, пускаться в дорогу по осени не очень хотелось, но и откладывать задуманное на потом тоже не следовало. И чуть только взошло солнце, а тяжелые тучи отнесло к востоку, перекусив и, взяв в дорогу приготовленные Оксаной Макеевой горячие пироги, мы выехали к переправе через Дон. Кони у нас были добрые и погода наладилась, припасов хватало и через трое суток, без всяких приключений, два молодых справных казака появились на хуторе Часов Яр.

Кто мы такие, в поселении, где проживало всего семь семей, конечно же, знали. Бахмут недалеко, и потому казаки встретили нас словно родных, а свое появление у них мы обосновали тем, что необходимо перековать лошадей. Разумеется, кузнец сразу же взялся за работу, а нас пригласили в дом хуторского атамана. И слово за слово, пока мы вместе с местными мужчинами пили горячий взвар, я познакомился с нынешним хранителем артефакта Свиридом Трофимчуком, и вывел разговор на древние вещицы. Мне думалось, что придется применять свои таланты ведуна и убеждать казака показать гостю амулет. Однако тот, вот же простая душа, в самом деле, не понимал что хранит, сгонял к себе в хату и принес заветный металлический диск из черного железа.

В итоге я предложил размен, отдаю старику дорогой персидский пистолет с серебряными насечками, а он дарит мне амулет. Трофимчук согласился без всяких колебаний, для него, с любой стороны, это удачная сделка, и я получил, что хотел. Все сладилось очень просто, сам ничего подобного не ожидал, хотя, наверное, так и должно было случиться. Ведь диск находился не у врагов за тридевять земель, а у самого обычного старого казачины, которому оружие дороже железной побрякушки.

Итак, на моей шее кожаный шнурок с древним артефактом и, не задерживаясь на хуторе, мы с Корчагой покидаем Часов Яр, а затем, несмотря на то, что дело к вечеру, направляемся к Бахмуту. Прежде чем вернуться в столицу, хотелось погостить у сестры и односумов навестить. Но прежде чем попасть в родной городок, нам было суждено влипнуть в очередную переделку, которая положила еще один камушек в основание легенды о Никифоре Булавине.

Размытая дождями дорога петляет по оврагам и холмам. Редкие рощицы и заросли кустарника взгляд не задерживают, и около часа мы двигались без остановок. И так продолжалось до тех пор, пока на нашем пути не встретился остановившийся на ночной привал, идущий с Малороссии в сторону Дона переселенческий обоз.

На придорожной площадке два десятка телег. Горит несколько костров и в котлах готовится ужин, а рядом располагаются на ночлег мужчины, женщины и дети. Большинство из них выглядят как торговцы средней руки, одежда добротная, лица не заморенные, а в руках тех, кто расположился у огня, и готовит полевой обед, видны куски белого хлеба, сало и колбаса. Мне было непонятно, что по непогоде погнало всех этих людей в дорогу и, приблизившись к одному из костров, я громко спросил:

– Здравия вам люди! Откуда будете и куда путь держите!?

Вперед вышел низкорослый полноватый дядька лет сорока с роскошными усами, почему-то серого цвета, и сам спросил:

– А ты кто таков, хлопец, чтобы вопросы задавать?

– Никифор Булавин, донской казак и вольный атаман.

– Молод ты еще для атамана парень.

– Это Дон, дядя. Здесь люди взрослеют быстро. Так кто вы?