Вольный игрок

- Как будто опять в подземелье, да? – тихо подошла Юля.

- Да, теперь всякое тёмное помещение будет напоминать мне о нём. Тебе страшно?

- Нет, что ты.

Юля потёрлась носом о его шею.

- А помнишь, там, в подземелье, ты сказала, что не время?

- Ты серьёзно?

Андрей даже в темноте представил выражение её лица: довольная, удивлённая улыбка, вздёрнутые брови, чуть робкий взгляд, и искорки в глазах.

- Абсолютно. Когда, если не сейчас? Следующие пару дней времени у нас не будет.

- Что ж, ладно, - протянула Юля, будто бы нехотя и сомневаясь.

 Она руками опёрлась о стенку, прогнулась. Андрей обхватил её за бёдра, ладони (даже онемевшая) сами нашли тропки по изгибам тела, как по хоженой дорожке. Юля закусила губу.

Сирена потревожила игроков, когда они уже спали, устроив себе прямо на полу постель из товарной шерсти.

- Что это? – спросонья не врубился Андрей.

- Похоже, досмотровые катера гильдейцев.

- А такие у них есть? Мать их…

Казаков с трудом возвращался в реальность. Да что ж такое, неужели опять уколы?

-  Ты думаешь, они за нами?

- Ты сам-то веришь, что может быть по-другому?

- Согласен.

Бубнёж дизелей стал затихать, пока не застыл на монотонном тихом бормотании. Затем последовал гулкий удар в борт, от которого баржа качнулась, и новый толчок, но уже с другой стороны.

Звонкий удар металла о металл разнёсся по цеху, давя на перепонки, но Юля почти сразу приложила ухо к двери, прислушалась.

- На палубе кто-то есть, - сказала она, открывая глаза. - Люди, много.

- У тебя есть предложения?

- Надо прорываться.

- Как?!

Казаков оглядел трюм, уже прикидывая, как будет оправдываться перед контролёрами за нарушение договора. Не казнят же его?

- Вытряхивай всё из рюкзака и набивай шестью!

- Ты серьёзно?

Но Юля уже принялась за дело, и Андрею ничего не оставалось, как взять пример с неё.

На то, чтобы набить свои рюкзаки под завязку шерстью, ушло меньше минуты. Сверху на палубе уже шумели голоса, лязгали сбитые с места контейнеры, двери трюма уже дёргали.

Оставшиеся секунды игроки потратили, чтобы перезарядить оружие в соответствии с задумкой.

- Смотри, - Юля взяла за руку Андрея, указала на часы. – Держись пяти часов, по правому берегу, когда солнце взойдёт в полдень.

- Я сумею сориентироваться. Наизготовку.

Двери трюма были установлены под углом, к ним вела небольшая лесенка  с рельсами, держались они на одном засове. В замке, висящем на нём, уже лязгали ключи, когда Юля что-то прокричала на языке лесных. Ни она, ни Андрей не хотели зря убивать простых моряков, которых втянули в свои разборки.

Засов вынесло с одного заряда картечи, в середине дверей образовалась дыра, через которую бил свет прожектора. Юля технично отошла в сторону, а Андрей в ту самую дыру выпустил одну за другой пять свето-шумовых гранат.

Хлёсткий щелчок, вспышка света, которая перебила даже свет прожектора, и после - писк в ушах, который будто иглой вонзается тебе в середину мозга.

На третьей вспышке, как условились, Андрей и Юля рванули, вышибли железные двери, бросились в разные стороны. Казаков отпихнул плечом замешкавшегося человека, моряка или таможенника, не глядя дал очередь в сторону патрульного корабля, надеясь попасть в прожектор, и как бежал, с разгона, прыгнул за борт.

Вода была далеко не тёплой, тысячи маленьких игл сразу уколи лицо, шею, грудь, а за ним и всё тело. Рюкзак Андрея был в изгибе локтя, полуонемевшей конечности, он не знал, к лучшему или к худшему - это скажется в будущем.

Пловец из него был неплохой, но в полной амуниции, с винтовкой, в берцах, в холодной воде и на трёх конечностях - задача оставалась непростой даже после всех учебок Игры.

Андрей отчаянно стал работать рукой и ногами. Набранный заранее воздух и рюкзак с шерстью как-никак давали положительную плавучесть. Пятно от прожектора на поверхности воды быстро приближалось. Андрей последним рывком выбросился из воды, быстро выдохнул и сразу вдохнул, чтобы не утянуло вниз.

Самое сложное уже миновало, как он думал. Андрей загрёб рукой, дёрнул ногами ещё раз, и тело будто скрутило. Нет, пока не судорогой, - холодная прилипшая одежда сковывала мышцы не хуже цепей, каждое движение приходилось делать с усилием, а потом и сами мышцы начали деревенеть.

Казакова плохо слушались теперь все конечности, но всё равно он работал ими как мог, не обращая внимания на шныряющие пятна прожекторов, редкие выстрелы и всплески рядом с ним. Сказать по правде, он их просто не замечал.

Здорово помогал рюкзак с шерстью, он давал хоть какую-то опору на воде. Андрей зажал лямки подмышкой, на автомате делал заученные движения, не глядя по сторонам, только стараясь держать голову на поверхности и не останавливаться, потому что замерев, у него могло не получится снова заставить своё тело работать.

Поэтому для него было неожиданностью, когда мокрые ветви ивы мазанули по лицу. Совершив последнее усилие, Андрей вцепился в корни, закинул ногу и с утробным рыком вытянул себя на берег.

Несколько секунд он лежал на земле, не понимая, холодная она или нет, позволяя прохладным ручейкам стекать с тела.